А ещё в комнате было много изумрудного цвета. Странно, я тоже любила этот цвет. Из всех выделяла его как основной. Но ни у кого я не видела такой тяги к нему. Дом же чувствует твою сущность и то, чему ты отдаëшь предпочтение.
Каждая стена была оборудована в виде оружейного склада, сквозь которую пробивались каменные отросты. Потолок был усеян фиолетовыми цветами, отчего я в удивлении открыла рот. Канцлер и цветы у меня в голове, вообще, не укладывались.
Я навострила свои ручки на кровать, заправленную чëрным богатым шëлком. Эх, хорошо, что мне тратиться на это добро не нужно. Дом сам всё делает, меняя даже постельное бельё.
– Эх, прости, домик, – стыдливо извинилась я. – Ты сейчас узнаешь, кто так делает. Меня тоже стороной не обойдëшь, но давай вместе его выгоним, а? Ну, зачем тут нужен этот упырь? Пусть едет в свою империю.
Стены завибрировали, будто, в ответ. Надеюсь, это было одобрение. С домом договариваться мне никогда не приходилось.
Я схватила поудобней пилу и начала подпиливать ножки кровати. Всё-таки кромсать на щепочки её не стала. Будет слишком заметно. Ещё подпилила немного снизу, чтобы как только канцлер ляжет, кровать сама и развалилась. Эх, магии нет. Так бы с удовольствием намагичила что-то поинтересней.
Ну, не будет же он думать, что оракул самолично подпилит ему ножки кровати. Успокаивала я саму себя. Тем более когда кровать сломается, дом сам выпнет того из комнаты. А другие заняты. Довольно хихикнув, отложила пилу в сторону и прогладила платье рукой.
Устала за сегодняшнюю ночь. Тяжелый день стоит хорошего сна. Надо бы ещё уточнить, что стало с последней девушкой. Уже наступило раннее утро. Я, как оракул, который принимает ночью, спать ложусь только под рассвет.
Хотела схватить пилу и отправиться в комнату, как услышала, как дверь распахнулась. Демон! Юхана не попросила предупредить!
– Бияна? – удивлëнно переспросил канцлер.
Я развернулась к нему лицом.
– Ты... Вы, кхм, что здесь делаете?
– Я... Я... Пришла пожелать спокойной ночи.
– Мне? – усмехнулся он.
– А что вам никто не желал спокойной ночи?
– Я даже не знаю, что сказать. Желали, но потом оставались для других целей.
– Я не за этими целями, – нервно ответила ему.
– А создаётся другое впечатление.
Он облокотился об косяк двери и нагло ухмыльнулся. Я же, вспомнив почему собственно на него зла, решила перейти в наступление.
– Как вы посмели сегодня управлять мной? – со злостью спросила у него, сделав шаг поближе.
– Я вам помог, – удивился тот. – А вы помогли мне.
– Как помог?! Вы знали, что эта девица явиться ко мне. Запись предварительная!
– Знал, – усмехнулся он.
– И пришли специально на её приём, – ткнула я в него пальцем. – Вы хотели знать, что я увижу! Могли бы просто попросить!
– Вы бы не сказали, – прохладно сказал он. – В вашем договоре ясно фиксирует пункт о неразглашении.
– Но не тогда, когда это касается причинения вреда королевским и императорским особам.
– Я перестраховался.
– Откуда знаете о непереносимости?
– Винцины?
– Да.
– А я и не знал, – усмехнулся он. – Это вышло случайно. И кстати очень мне помогло.
– Вы! – сделала со злости шаг ещё ближе. – Уходите из моего отеля!
– Нет, – улыбнулся он.
– Почему? Что вам ещё надо? Спасли императрицу? Радуйтесь! С вашей памятью я помочь не могу.
– А если теперь меня интересует не память?
– А что тогда?
– Вам показать?
– Конечно! Давайте закончим и дело с концом!
– Хорошо, – усмехнулся он, а потом сделал шаг ко мне и поцеловал.
Снова поцеловал. Так, что я снова всё забыла. Отказали все мысли. Остались только чувства, от которых кружилась голова. Я, будто, смаковала каждый поцелуй. Потому что в душе понимала, что большего себе с ним дать не смогу. Так хоть позволю насладиться моментом. Отпустить мысли, которые итак разбрелись в голове в разные стороны. Никаких видений, ничего. Только ощущение касания его ладони на щеке, сладость мягких губ и твёрдость его объятий.