Портье, парень лет двадцати семи, приветливо смотрел на меня широко расставленными глазами, и дружелюбно улыбался, показывая два ряда белоснежных зубов, чем вызвал чувство сильной симпатии. Мысленно я назвала его парень-дельфин.Что -то в нем было искреннее, настоящее. Сама не заметила как лицо у меня расплылось в ответной улыбке ему. Я только хотела начать разговор с ним, решив импровизировать на ходу, что бы пройти в отель и осмотреть его, как портье опередил меня.
-- Мы Вас ждали. Пройдёмте на четвертый этаж.
Оставив вместо себя смуглого мальчика, лет шестнадцати, парень - дельфин лёгкой походкой пошел по длинному коридору к лифту. Я пошла за ним, понимая, что меня с кем - то перепутали, но не спешила его в этом переубеждать .
Дойдя до дверей лифта, портье нажал на кнопку вызова. Пока мы ждали лифт с верхнего этажа, он решил нарушить молчание и обернувшись ко мне сказал :
-- Меня зовут Азат.
Я не видела смысла представлятся в ответ, хотя по его глазам видела, что он ждёт моего ответа. Пришлось улыбнуться опять, и сказать что мне очень приятно. Услышав немного насмешки в моем ответе, он резко отвернулся. Лифт как раз подъехал, новый знакомый нажал на самый верхний, четвертый этаж, и больше не обращал на меня внимания. Двери лифта открылись, парень -дельфин вышел из него немного задрав голову, продолжая меня игнорировать.
Мы пошли по коридору четвертого этажа. В отличие от первого, где были очень большие окна, на четвёртом не было не единого, только по бокам горели приглушённые бра. Ковер под ногами был намного мягче, чем на первом, и я поняла, что чувство тревоги которое меня охватило как только я вышла из лифта, было не в отсутствии окон, а в странной мягкости, того что было под ногами. Ворса у этого коврового покрытия была настолько длинная что она доставал до пальцев ног, которыми я шевелила при ходьбе, что бы понять до конца, что я все же ощущаю. Самая последняя дверь в конце верениц закрытых дверей была открыта, и как я поняла мы направлялись к ней. В какой-то момент, мне показалось, что под ногами у меня кишат черви. Корридор казалось никогда не закончиться. Вдабок прибавилось голово- кружение и мне стало не хватать воздуха. Слегка расставив руки и высоко поднимая ноги, я продолжала следовать за своим проводником, хотя единственное желание у меня было вернуться к лифту и сбежать оттуда. Наконец-то мы дошли до открытой двери. Прямо напротив неё стоял небольшой диванчик, на котором скрестив ноги сидела женщина лет тридцатипяти на вид. Женщина вязала, какое то изделие из ярко - бирюзовой пряжи. Судя по всему она не услышала что мы подошли, и не поднимала головы от вязания, быстро двигая кистями рук. Парень- дельфин громко сказал ей:
-- Привет, Да!
От неожиданности женщина вскрикнула, и подскочилар уронив вязание.
-- Ненавижу этот ковёр -- произнесла она смеясь .
-- Вечно все ко мне незаметно подкрадываются.
Вставив своё : "Здравствуйте", я обвела глазами комнатку, к которой добиралась с таким трудом, борясь с чувством паники и страха. Маленький диванчик, тумбочка, на которой стоял электрический чайник, и мини холодильник у окна, эту комнатку делали похожую на одноместную палату. На диванчике покоились крошечные, причудливые подошечки, вязаные ажурной вязкой. На тумбочке, под чайником лежала большая салфетка, связанная крючком.Её края свисали с углов тумбочки, придавая всему виду комнаты некоторую старомодность. Хозяйка комнаты нагнулась поднимая упавшее вязание, предоставив нашему взору своё и так большое декольте, открывшиеся до крайней точки неприличия. Немаленький бюст был показан во всей своей красе, и по мелькнувшей улыбке хозяйки роскошного бюста, стало ясно, что это представление не было случайным. Парень- дельфин никак не задержал глаза на бюсте. Скорее всего, к этой картине он привык. Наконец то женщина выпрямилась, уменьшив обзор своего бюста почти в два раза. Поправила волосы и посмотрела на нас вопросительно.
-- Пришла девушка, звонивщая насчёт работы.
Сказал портье, оттойдя в сторону, что бы я прошла вперёд, в комнату - палату. Это было для меня неожиданно, но почему бы и нет. Тем более на старую я возвратиться больше не могла. Женщина, положив вязание на диван, стала задавать мне разные вопросы, такие же наивные как и весь её внешний вид, начиная с белокурых кудряшек, голубых глаз и заканчивая персиковым вязаным платьем надетым на ней, которое по всей видимости она связала тоже сама. Я знала заранее, что меня примут на работу, ещё не было случая, что бы мне было отказанов вакансии.