Свой выходной день она снова провела с Маратом Рафаэливичом. День выдался теплым и они поехали за город, в ресторанчик со столиками расположенными в гроте скалы, над пропастью. Вид оттуда открывался настолько восхитительный, что даже отлично приготовленная еда уходила на второй план. Но ни восхитительный вид природы, ни отличная еда не доставляли ей радости. Мысль что она проводит время с человеком который ей противен до дрожжи в теле, её разрушала изнутри.
Всю их встречу Адриана была очень грустной. На вопрос Марата Рафаэливича почему она не так жизнерадостна как обычно, Адриана ответила :
-- Бабушка сильно болеет в другом городе. Кроме меня поехать туда больше некому. Наверное придется мне уехать отсюда как минимум на два месяцев.
-- Когда? -- Коротко спросил Марат Рафаэлович. Он хотел скрыть своё волнение, но его голос дрогнул и выдал его.
-- Сама ещё точно не знаю. -- Сказав это Адриана аккуратно положила свою ладонь, сверху его ладони в знак того что ей жаль с ним расстаться.
Они оба тщательно избегали каких-нибудь прикосновений. Так было с их первой встречи и продолжалось до этого дня. Это был какой то не гласный закон. Адриана сразу поняла для чего это нужно было. То духовное единство которое сразу же возникло между ними, почувствовала не только она, но и Марат Рафаэливич. Оно бывает настолько редко между людьми, что они боялись его утратить безвозвратно. Им обоим казалось, что от любого физического прикосновения, оно может мгновенно улетучится и от страха потерять ту магию близости, которая циркулировала между ними, они старались держаться друг от друга дальше.
Но после того как Адриана увидела Марата Рафаэливича выходящим из номера на четвертом этаже, эта магия с её стороны была полностью утраченна. Она снова стала играть по отношению к нему ту роль, которая была задуманна её изначально и была благодарна вчерашней случайной встречи, после которой у неё упала пелена с глаз. Играть всегда легче, чем быть естественным. И вранью чаще доверяют, чем когда стараются сказать правду. Адриана знала это и не переживала о том, что может переиграть, когда грустно смотрела в глаза Марату Рафаэливичу, выдавливая слезы из своих глаз.
-- Даже не заметила как я к вам так сильно привыкла. Хочется думать о том как быстро пролетят эти два месяца. Я буду всегда вспоминать, эти дни, что я проводила с вами. Ближе вас у меня никого нет.
Марат Рафаэливич взял её руку лежащую на его руке и зажал в своих ладонях.
-- Нужно так нужно, езжай. Не расстраивайся так. Время пролетит быстро. Ты мне тоже стала очень близка. А вот те люди которые мне были близки очень давно, становятся потихоньку для меня чужими.
Она поняла, что он имеет ввиду Дарину. Да стоит признаться, именно благодаря её разбавлееному с таблетками коньяку, её поведение становится по отношению к нему всё более собственническим и это его сильно стало отталкивать от неё.
Адриана сделав вид что смущается, осторожно высвободила свою руку из его рук, спрятав под своей застенчивой улыбкой чувство отвращения к Марату Рафаэльивичу. Весь день она старалась под всяким предлогом лишний раз слегка дотронуться до него, разрушая их молчаливую связь и желая направить её в другое, более чувственное русло.
Первые дни весны были на редкость тёплыми. Разбуженная ярким солнцем природа, после зимней спячки, мелькающая за окнами машины Марата Рафаэливича, ехавшей на большой скорости, обратно в город, должна была разбудить новые чувства и у Адрианы. Но у неё проснулось только чувство отвращения к нему. Новые чувства любви и желания проснулись только у Марата Рафаэливича по отношению к ней. Каждый раз он отвечал на её малейшее касание, двойным напором, но ей нужно было растянуть его желание до определенного времени. До того самого времени икс, когда все пазлы её плана сложатся в одну идеальную по её мнению картинку.
Остановив машину возле парфюмерного магазина, Марат Рафаэливич сказал Адриане:
-- Завтра Восьмое Марта. Мне нужно зайти и выбрать подарки.
Он больше ничего не добавил к своим словам, не объясняя для кого он будет их выбирать. Но когда он взял с полки аромат духов, хорошо известный Адриане, у неё не осталось сомнений для кого именно он этот подарок готовил.
-- Выбери и себе что нибудь, Адриана. -- Сказав это, он сжал ей предплечье руки, своею рукою. Это выглядело бы нежно, если бы он приложил бы в этот жест поменьше своей силы.
Она опять улыбнулась ему и сделав щенячи- восторженное лицо ответила: