Сыщики наводящими вопросами помогали вспоминать детали, заставляли повторять прежние воспоминания. И постепенно стала вырисовываться картина. Точнее, портрет. Тонкие светлые волосы, на этом настаивала Светлова, полагая, что у девушки не было роскошных волос. Крячко возражал, но женщина уверенно объясняла, что у людей, имеющих тонкие волосы, имеются и другие характерные признаки в чертах лица, свойствах кожи. Поэтому она настаивала на тонких светлых волосах, светлой, плохо принимающей загар коже с видимыми прожилками мелких сосудов. А еще у девушки, по ее мнению, были тонкие ломкие ногти, небольшие по размеру, редкие короткие ресницы.
– Губы тонкие, – оживились другие женщины, в свою очередь вспомнив некоторые детали. – Когда она их поджимает, они у нее в ниточку вытягиваются.
К началу четвертого часа работы портрет девушки был готов. Гуров и Крячко с надеждой смотрели на женщин, ожидая последнего решительного: «Да, это она, очень похожа». Соседки покойного пенсионера и его бывшая секретарша тихо переговаривались, продолжая обсуждать губы, нос, разрез глаз. Вздыхали, пожимали плечами. Одна из женщин даже всплакнула, прижимая уголок платка к глазам. Старика в доме, кажется, любили. Гуров понял, что дальше им в этом вопросе не продвинуться, и, подойдя к экрану, обратился к присутствующим:
– Дорогие женщины, вы устали, вы просто молодцы и очень помогли нам. Я хочу все же услышать от вас, не зря мы просидели тут с вами несколько часов? Похоже изображение на лицо той девушки или нет?
– Ну да… Наверное, похожа… Вроде она… Как тут скажешь… Если бы мы с ней хоть раз вот так, как с вами, разговаривали, а то все на бегу да мельком.
– Ну, понятно, – подвел итог Крячко. – Давайте я отмечу ваши пропуска и провожу вас до лифта.
Ближе к вечеру сыщики собрались в кабинете начальника Главка. Орлов был немного рассеян и все время потирал затылок. Кажется, у него снова подскочило давление.
– Может, мы утром? – начал было Лев, озабоченно глядя на старого друга, потиравшего мощный затылок.
– Перестань! – отмахнулся генерал. – Утром, вечером! Можно подумать, у меня утром голова болеть перестанет.
Подойдя к своему столу, он порылся в ящике, нашел какие-то таблетки, бросил одну в рот и запил водой из стакана. Шумно вздохнув, вернулся к длинному столу для совещаний, за которым сидели сыщики, и, усевшись с Крячко, спросил:
– Ну, что у вас? Продвинулись?
– Почти весь день бились над фотороботом. – Гуров протянул Орлову листок с распечатанным изображением. – Сходство есть, но мы не уверены, что оно большое. Как выяснилось, девушку, которая навещала Колотова, именно в лицо толком никто и не видел.
– Думаете, это случайность? Или совпадение? – разглядывая портрет, поинтересовался Орлов.
– Данных маловато для такого рода выводов, – пожал плечами Крячко. – Хотя если опираться на показания четырех женщин, которые несколько раз на протяжении последних двух месяцев видели эту девушку в подъезде, то, пожалуй, приходит в голову мысль, что она умышленно отворачивалась, чтобы ее не запомнили в лицо.
– Но главное-то не в этом! – раздраженно добавил Гуров. – Главное в том, что у нас нет и представления о возможных мотивах убийства. Если это, конечно, убийство или оставление человека в беспомощном состоянии, повлекшее за собой его смерть. Зачем этой девушке и тем, кто за ней могут стоять, желать смерти Колотову?
– А того парня или тех парней, которых как-то видели с этой девочкой, свидетели описать могли? На них фоторобот не получилось сделать?
– Какое там! – махнул рукой Стас. – Толком описать рост и возраст никто не смог. Или хотя бы одежду. Глухо как в танке!
– М-да! – задумчиво протянул Орлов, бросая на журнальный столик рисунок. – Мотива нет, подозреваемых нет, состава преступления, пожалуй, тоже нет. Нет имущественного посягательства. Может, еще раз обследовать его квартиру? Знаете ведь, как иногда бывает. След на пыльной поверхности, оставленный стоявшей там долго коробочкой.
– Чистота там стерильная, – напомнил Крячко. – Это даже в протоколе осмотра места происшествия отражено. Или сам хозяин, или эта девушка, но кто-то там убирался очень старательно и качественно. Причем не один раз навели порядок, а поддерживали его постоянно. Это нам следователь по-женски пояснила. К тому же женской рукой порядок поддерживался. Мужчины это делают немного иначе, хотя и мужчины бывают разными.