— Тебя нашим старостой надо избрать, — хмыкнул Слон.
— Нет, дорогой, уволь, — тонко улыбнулся Борис, — я собираюсь наукой заняться.
— Одно другому не помеха, паря, — хлопнул его по плечу Слон. — А свое начальство — жизнь без печальства, так говорит мой папаша.
— Нет, милок, — погрозил Борис пальцем, — если выберешь, поблажек не жди!
— Эх ты, паря — не матрос!
— Я три года в школе комсоргом был, — сообщил Женя. — Замучился взносы платить за других!
— А мы тебя и тут комсоргом изберем, верно, парни? — заметил Слон.
— Я вам изберу! — Женя взмахнул гитарой, словно палицей. — Только попробуйте!
— Надо было молчать, — заверещал Слон, — а теперь не дадим пропасть твоему организаторскому таланту!
— Хватит на высокие темы! — прикрикнул Борис и выставил две бутылки портвейна. — Они мне дома осточертели! Давайте выпьем по поводу поступления и знакомства!
Женя тряхнул рассыпчатым чубком и заиграл:
Слон ловко сбил перочинным ножичком сургуч на бутылках. Игорю пришлось искать по углам посуду и закуску. Нашел стакан, поллитровую банку, химическую колбу и ванночку, в какие заливают фоторастворы. Слон разлил бутылку по всем этим сосудам. А Игорь нарезал ливерной колбасы и хлеба.
— Со вступлением, братцы, — поднял стакан Борис.
— Будем знакомы, — подхватил Слон колбу.
Игорь мрачно взял банку и выпил вслед за остальными.
— Батя мой удивляется, что я поступил, — сказал Женя, отставляя ванночку. — Обычно из нашей Нахаловки в шофера идут.
— У меня тоже на роду было написано — на счетах костяшки перекидывать. — Слон быстро задвигал в воздухе пальцем, будто гонял эти самые костяшки. — Но я решил наследственность переломить, как выражается Бориска.
— В геологии тоже сейчас без математики не обходятся, — заметил Борис. — У меня отец — гуманитарий, и то за арифмометр садится, а мне приходится ему помогать.
— А мне надоело свиньям корм выносить, — загудел Слон. — И городишко до чертиков примелькался... Маленький, серый, жмотистый...
— А думаешь, после института оставят в центре? — дрогнули в усмешке бледные губы Бориса.
— Нет, я куда угодно, только не в Тайшет! — помрачнел Слон. — Провинция, хуже некуда!
— А наш ничего Витимск, — не выдержал Игорь. — Есть аэродром, пристань, два кинотеатра, даже пивзавод работает. А что будет, когда откроем коренное золото!
— Лучше уголь разведывать. — Женя обнял гитару и потерся скулой о струны. — Хорошо, когда зимой есть топливо.
— А ты расскажи про золото, Игорь! — закричал Слон. — Пусть послушают, что там творится у вас!
Но Игорь отмахнулся и, забыв про гостей, устремился к двери. За гвалтом он плохо улавливал коридорные звуки, ему стало казаться, что Люба уже ушла. Но, выглянув в коридор, Игорь услышал в ее комнате голоса.
— Ты чо, Игорь, скачешь, как блоха на ноже? — весело басил Слон. — Расскажи парням про своих старателей-приискателей, про жилу и про золотое будущее!
— Да чего там нового, на этом золоте! — пропел Женя.
— Ты послушай, паря, тогда будешь говорить! — горячился Слон.
— Про этих старателей мы уже много читали разного, — заметил Женя под гитарный звон. — Уголь, мне, например, дороже...
— На золото что угодно купишь, — убеждал Слон. — И уголь, и хлеб, и культуру!
— Хлеб на полях на своих выращивать надо, — упрямо подзванивал струнами Женя, — уголь в шахтах добывать, а культура сама собой придет, если всего будет полно...
— А недород ты принимаешь во внимание?
Женины пальцы замерли на струнах.
— То-то, — заторжествовал Слон, — в тяжелый момент государство и вынимает из подвалов слитки...
— Чего ж на золото надеяться, — пробормотал Женя, — кончится золотой запас, выходит, и государству конец?
— Не кончится золото никогда! — произнес торжественно Слон.
— Одни и те же речки? — грустно засмеялся Женя. — Эх, течет речка да по песочку, золотишко моет!..
— С речками покончено! — объявил Слон. — Начинаем искать коренные запасы! Расскажи, Игорек, ребятам легенду про золотую жилу!
— Длинный разговор, — сморщился Игорь.
— Нет, расскажи, — упорствовал Слон. — Пусть знают, что есть золото! Как оно манит к себе людей до сих пор!,
— Давай, Игорь, давай, — поддакнул и Женя, — ради знакомства...
— Ладно, слушайте...
Все задвигались, усаживаясь поудобнее. Игорь отставил банку на подоконник, и в ней отразилось узкое окно и уменьшенные, внимательные, раскрасневшиеся лица парней. Ему сейчас было не до рассказа. Но чем-то надо было заглушить желание броситься в комнату к Любе. А еще он мог усмирить рассказом гвалт и шум в своей комнате.