И однажды Журкин заметил какую-то соломенно-желтую вкрапленность в полузасыпанной кварцевой жиле. Протер глаза — вкрапленность оставалась на месте.
Сердце его застучало наподобие дятла в сухостоину. Журкин присел будто по нужде, а сам все оглядывал жилу, примечая новые ответвление в золотом прожилке. «Это спасение, — мелькнула мысль в его воспаленном мозгу. Не монеты, но не хуже... Эта цена моей свободы! Здесь же целое месторождение золота!»
Он выждал, пока отряд пройдет. Потом выбрал несколько увесистых кусков кварца с золотом и бросился назад. По вытоптанной дороге бежалось быстрее. Журкину посчастливилось пройти беспрепятственно мимо партизанских отрядов, отступающих своих частей и белочехов. И так он с золотом пришел в Иркутск. Здесь поручик Колчака представился в губревком и вывалил на стол председателя свои образцы.
«Прошу дать мне жизнь и свободу взамен месторождения золота, — объяснил он. — Хочу жить и работать на родной земле».
«Разберемся, кто вы есть, — ответил ему председатель, — а потом решим — работу или к стенке!»
Пришлось отсидеть Журкину положенный срок, пока ЧК разбиралась, какая вина висит на бывшем поручике. Особой вины обнаружено не было. И мобилизованному Колчаком геологу предложили возглавить поисковый отряд, чтобы разведать запасы в открытом им рудопроявлении.
Журкин привел отряд в Саяны, нашел прижим и разведал жилу. Это было мелкое месторождение. Но молодой геолог расширил район поисков и обнаружил еще несколько жил. Скоро на Урике загремели кувалды старателей — в казну республики потекло саянское золото.
На этих открытиях Журкин защитил кандидатскую диссертацию. Но кафедру ему предлагать не торопились. Кафедры и лаборатории занимали люди с более безукоризненными анкетами. А Журкина предпочитали видеть в тайге.
Он вернулся наконец в Братск и разведал несколько железорудных месторождений. И тогда о Журкине заговорили как о везучем геологе.
В конце концов таежный кандидат был приглашен в Иркутский горный институт заведовать кафедрой общей геологии. Он думал, что скоро переберется на более серьезную работу на кафедре полезных ископаемых, да так и застрял на этом «проходном дворе» всех студентов. Лекции читал по многим геологическим дисциплинам, но кафедрой руководил не ведущей. Другое дело, если бы получить доктора. Но лучшие годы ушли, и теперь доцент Журкин никак не мог справиться с докторской диссертацией. И выбрал вроде верную тему золотого оруденения Урала. Но дело двигалось медленно.
— Думал, быстро получится, — закончил Журкин свой рассказ у ворот общежития. — Да видно, кончилось мое везение... Не фартит что-то мне в науке!
— Наука требует жертв, — утешил Игорь старика.
— Моя наука требует помощи, — ответил Журкин. — Вижу, без молодой крови не обойтись мне. Буду подбирать бригаду себе на лето. Одновременно практику пройдут ребята и мне помогут. Только серьезных парней хочется выбрать. Я бы с вас и хотел начать такой подбор, Игорь Петрович.
— Спасибо за приглашение, Илларион Борисович, — отозвался Игорь и замолк. Перед глазами полыхнуло льдистое пламя, сильнее, чем вся эта зимняя блесткость вокруг. «У нас же схожесть в судьбах! И за мной тянется давний камушек! Но Журкин искупил свой грех открытиями, а я ничегошеньки не сделал еще! И как посмотрят на меня парни, когда узнают в Витимске про наш тот камушек?! Как они могут все повернуть против меня! И вместо дружбы вырастет стенка отчуждения! И придется мне долго-долго оправдываться тихим, невидным трудом, похожим на корпение Журкина над диссертацией. Пока не уйдут годы и не придет новое поколение, что забудет про Шаманский камень и будет почтительно слушать меня...»
— Так что же вы скажете на мое предложение? — донесся до ушей Игоря голос Журкина.
— Я бы с удовольствием, Илларион Борисович, — ответил Игорь, сдерживая дыхание. — Но меня ждут в Витимске... Затор у нас там с поисками... Надо помогать Куликову пробиваться к руде.
— Да, ему тоже помощь нужна, — выдохнул Журкин большой клуб пара. — В трудное время учился Матвей, знаниями не блистал...
Они вошли в подъезд, и, пока Журкин протаивал пальцами заиндевелые ресницы, Игорь сообразил, что сама судьба посылает ему в эту ночь возможность выиграть время для заглаживания старого зла перед приездом новых его друзей в Витимск.
— Но я хочу предложить вам, Илларион Борисович, своих друзей. — Под гул лестничных ступеней Игорь напомнил Журкину фамилии Бориса, Жени и Слона. Он объяснил доценту, что они договорились все в конце концов поехать на поиски коренного золота в Витимск. Но пока Куликов не защитил Большого Проекта, всех там устроить нельзя. Поэтому тем, троим, лучше всего поехать на практику с Журкиным.