— Нет, я хочу сама теперь такое же совершить! — повторила Люба. — Чтобы никто пальцем не посмел ткнуть!
— Это кто же посмеет? — набычился Куликов.
— Может, и не посмеют, — ответила Люба, — но мне надо отличиться, и все!
— У моей дочери опять приступ блажи, — успокоил гостя Лукин, — думаю, через два дня пройдет, когда ей суд напомнит, как некоторые отличаются в погоне за отличиями!
Женя понял, что дальше стоять и слушать этот разговор неприлично. Потоптавшись и поскрипев на месте, будто идет издалека, Женя вышел из сетчатой тени к примолкнувшей компании.
— Добрый вечер, — поприветствовал он Лукиных и Куликова.
— Женя! — вскрикнула Люба, точно увидела родного человека.
— Евгений Ильич? — присмотрелся Куликов. — Каким ветром сюда занесло?
— Понимаете, провожал тут одного друга, учителя из школы, — начал объяснять Женя, — и увидел вас на крыльце... А мы собирались с парнями нашими у Слониковых обсудить дело Игоря Бандуреева, ну и разволновались...
— Слоникова времени зря не теряет, — произнес Лукин снисходительно. — Использует все, что можно и нельзя!
— Она с нами только хотела посоветоваться, не поможем ли мы чем в защите, — заторопился Женя, — да нам трудно сразу сориентироваться в законах...
Он говорил с нахаловской простоватостью, зная наверняка, что интеллигентный человек плюнет на эту бедность и начнет разъяснять суть дела, и станет понятней, как дальше действовать.
И Женя стал рассказывать, как они весь вечер пытались объяснить преступление Игоря с точки зрения защиты, да так и не смогли открыть в его деле аффекта, хотя по всему видно, что Игорь не мог схватиться за топор без сильнейшего психического потрясения.
— Следовательно, его и не было, этого потрясения, — произнес Куликов.
— А может, здесь особое помешательство? — возразил Женя и отвел лицо от света уличной лампочки. — Чокнулся человек на миг и сам об этом не догадывается!..
Лукин задумчиво потер свой подбородок о шершавый сгиб воротника старого кожана и сказал:
— В его признаниях много рассудительности... Даже слишком много...
— То есть, вы считаете, Дмитрий Гурович, он и в момент... преступления ясно осознавал все? — спросил Женя.
— Я хочу сказать, мне было бы очень трудно судить такого, — сознался Лукин. — Только в свидетели здесь и гожусь.
— Кто бы скромничал, да не ты, Дмитрий! — заявил Куликов. — Столько лет ты соответствовал, а на Бандурееве залетел бы?!
— Это тебе не какой-нибудь воришка с одной мыслишкой, — спокойно сказал Лукин, — а целый мозговой трест!
— Ну, ты брось прибедняться, — сердито хрустнул снегом Куликов. — Такой ясновидец и — на попятную!
— Какой там ясновидец, — возразил Лукин. — Столько лет толокся возле пещеры и не мог догадаться сам...
— Но в своем-то деле ты все понимаешь, — настаивал Куликов.
— Раньше так думал, а после этого случая с нашим Петром Васильевичем сильно засомневался.
— Ты в чем-то не уверен? — удивился Куликов.
Лукин еле заметно кивнул.
— Вот и мы тоже, — заволновался Женя, подступая к Лукину. — Возникли у нас кое-какие сомнения...
У Лукина зашевелились брови так, что показалось, с них вот-вот слетит снег и они потемнеют. Но снег-седина был цепкий.
— А Слоникова прекрасно знает, что еще Кони предупреждал не доверять гласу общественности, — проговорил Лукин, и Женя услышал тот самый скрипучий фарфор в голосе судьи. — А тут товарищеская спайка!
От такого выпада Женя отступил опять в тень черемухи. Но здесь на выручку пришел Куликов.
— Мои ребята вступились за своего товарища-геолога, Дмитрий! Это наш закон'
— За отцеубийцу вступаются те, кто сам не очень-то любит своих отцов! — поправил Лукин.
— Нисколько! — воскликнул Куликов. — Придешь завтра на собрание наше и услышишь, как по-сыновьи мои мальчики относятся к делам своих старших коллег и отцов! — Он полуобнял Женю и спросил: — Верно я говорю, Евгений Ильич?
Женя деликатно кивнул.
Куликов покачал пальцем, словно дулом нагана, перед Жениным носом и объяснил свой отцовский жест:
— Только давать вам застаиваться нельзя, вот в чем наука! Вовлекать вас быстрей в ответственные дела! На самые верхние полки штатного расписания! Не давать плесени завестись в уме! — Куликов энергично потер уши под черным каракулем и добавил: — А вашей Слониковой тоже нагрузочку мы нашли... Сегодня я послал ей через Виктора предложение быть у нас в управлении юрисконсультом по совместительству, на полставки... Пусть за Игоря постоит стеной с нашей помощью!