— Хватит байки травить! — прервала рассказ о Нравственном Высшем Суде Моли с полным подносом вкусностей на руках.
— А где твоя помощница? Почему одна отдуваешься, Мол? — спросил я хозяйку, помогая расставлять тарелки на столе.
— Отсутствует по семейным обстоятельствам, но людей не так уж и много, как-нибудь справлюсь, — улыбнулась та в ответ.
Элисон внимательно изучала свою чашку, наполненную чем-то вроде горячего шоколада, сравнивая содержимое с цветной бурдой в наших с Солом стаканах.
— Хочешь попробовать? — протянул я ей свой с загадочным видом.
— «Хорошо», — показала доверчивая девушка и сделала глоток.
Реакция последовала мгновенно. Все выпитое тут же оказалось на полу, а бедолага, выкашливая остатки, согнулась вровень со столешницей.
Как и подобает настоящим джентльменам мы с Солом повалились с хохота. Вполне ожидаемый результат — тело биороида не примет жидкость, разрушающую функционирование организма.
Короткое «яд» появилось на листке, а за ним последовало «почему смеетесь?».
— Прости, пожалуйста, — искренне сожалел я, стараясь остановить смех, — это действительно яд, но люди принимают его добровольно.
Справедливое «почему» не заставило себя долго ждать.
— Потому что не могут жить без саморазрушения. — «Когда-нибудь попробую тебе объяснить» — мысленно оставил я заметку на будущее.
— Элисон, а ты можешь есть и пить повседневную пищу? — спросил Сол, переведя в серьезное русло разговор.
Обратив внимание на сильно обеспокоенный взгляд девушки, обращенный на стакан в моей руке, интересная мысль закралась в глубине сознания, заставившая отодвинуть его на край стола — «зачем действительно? Хорошая компания, нужно ли расслабляться сильнее?».
— Правда! Как это работает? — подхватил я, отодвинув потенциальные неприятности подальше.
Похоже подошла ее очередь делиться знаниями. Оказывается, биороиды едят некий спрессованный высокоэнергетический тип еды. Небольшого батончика в четверть милара им хватает на несколько декатий полноценного функционирования, но что еще удивительнее, они могут использовать другие виды энергии, например звездный свет. И это при том, что цвет кожи у них нормальный, человеческий, а не зеленый как у елки или кактуса. Хотя простая еда тоже подходит, но это, по логике вещей, неэффективное использование времени. Эх, знала бы она насколько люди любят неэффективно использовать свое время…
Солу тоже досталось немного. До вступления в ряды революционеров он работал на правительство и участвовал в разработке основного двигателя чудо-пушки, которую армия притащила из столицы. Но если верить его словам, уже тогда готовились части более мощного оружия, способного пробить силовой барьер, окружающий территорию вореан.
В целом мне безумно нравился сегодняшний вечер, очень интересная и живая компания, никаких ругательств и пререканий, никто не пытался обидеть или зацепить кого-то. Мы разговаривали о науке и звездах, дальних планетах и истории человечества. Злое правительство и городские сплетни остались за кадром, там, где им и положено быть. Но как гласит народная мудрость, все хорошее когда-нибудь заканчивается, так и наш вечер закончился фразой «что здесь происходит?»
Честно признаюсь, я люблю пустые вопросы, единственной целью которых является высказывание собственного недовольства. Они всегда открывают передо мной огромный мир возможностей для проявления остроты ума. «Собрание секты», — быстро пришел ответ в голову, — «нет, лучше очередное собрание клуба алкоголиков, а может даже любовный треугольник?»
— Семейный ужин, — сделав довольную физиономию, ответил чем-то разгневанной Саре, — знакомься, моя прекрасная жена Элисон и наш смышленый малыш Сол.
— Почему ты с ним и с ней? — кому-то явно было не до шуток.
— «С ним? С ней», — не понял я. — «Ну ладно. Чем ей не понравился биороид, можно догадаться, но что натворил бедный Сол?»
— Кого ты убил? — в шутку спросил я у уставившегося в пол Сола.
— Никого, но из рядов сопротивления меня отчислили, — хмуро ответил тот.
— Окей. Пусть каждый из вас расскажет свою версию истории, а мы с Эл рассудим.
— Я никому ничего не буду объяснять, — мигом отрезала Сара.
— Сооол, — повернулся я к инженеру.