— Петь, — обратилась она за обедом к своему заму, — а ты в сети часто общаешься?
— Да, — напрягся Петя, так и застыв с ложкой супа у рта, — я там фактически живу. У меня полно друзей и подписчиков. А что?
— Я заметила. Но как у тебя времени хватает?
— Нормально. Вон, смотри, сейчас обедаю и одновременно переписываюсь, ставлю лайки и листаю ленту новостей. Я привык всё делать быстро. Цезарь я, Цезарь!
— Я отвлекаю, наверное?
— Не, норм, — снова скосив глаза на экран своего айпада, прожевал слова Петя.
— Но как же? — решила докопаться до правды Ава. — Там люди ждут твоего ответа, а ты тут со мной общаешься.
— Ну и что, отвечу позже.
— Кому?
— Ну... — смутился Петя, — им, конечно. Не тебе же. Ты — мой начальник, — подмигнул он. — Ты важнее и главнее остальных. Forever!
— А если бы я не была твоим руководителем, как бы ты сейчас себя повёл? Игнорил бы меня или тех, кто с тобой в сети общается?
— Не знаю, зависит от ситуации и задаваемых вопросов. Я когда тебе пишу в соцсети по какому-то срочному делу, то жду твоего ответа. Всё зависит от срочности и важности.
— Сейчас речь не о деловых вопросах, а о простых беседах с приятелями, знакомыми, родственниками и сетевыми «друзьями».
— Не понимаю, в чём разница?
— Почему ты вообще общаешься одновременно и с теми и с теми? Почему начинаешь разговор и бросаешь его на полуслове? Почему позволяешь себе идти по миру и людским душам так поверхностно? Тебя разве в детстве не учили, что это невоспитанно: прерывать зрительный контакт во время беседы, утыкаться носом в сумку, книгу, ногти? Или начинать заниматься своими делами, чесаться, сморкаться, поворачиваться спиной, параллельно заводить беседы с другими людьми, когда к тебе собеседник обращается, м?
Пётр замер, не понимая, как ему реагировать на выпад начальства.
С одной стороны, ему сделали замечание, это очевидно, но с другой стороны — он на обеденном перерыве и может делать что захочет. Определившись, он поспешил оправдаться, чтобы и в грязь лицом не упасть, и отношения не испортить:
— Я же не на совещании с тобой сижу.
— Ты и на совещаниях часто в телефон смотришь. Такое ощущение возникает, что ежесекундно шпионишь и секретную инфу передаёшь — сливаешь её, даже не стесняясь, не отходя от кассы, как говорится, — засмеялась Ава, а Пётр шутку не понял и побледнел.
— Я ничего не сливаю. Просто иногда приходят сообщения в мессенджерах или уведомления...
— Странно. Данное общение никак не коррелирует с твоими трудовыми обязанностями. Никак. Это своего рода зависимость, что ли, не можешь оторваться от гаджета?
— Нет! — округлил глаза Пётр.
— Тогда почему ты с ним не расстаёшься, почему постоянно туда глазами стреляешь?
— Послушай, это моё дело, — уже возмутился он, — ты слишком категорична. Нельзя же так, в самом деле.
— Смахивает на что-то нехорошее. Знаешь, когда-то в детстве у меня было две подруги. Дружить втроём — это ад, потому что девчонки всегда дружат против кого-то. И вот однажды, когда я разговаривала с одной из них, другая, не стесняясь, повернулась и начала меня передразнивать и смеяться с нашей третьей подругой. Помню, как я просто остолбенела от дикой невоспитанности. Вот так и тут. Откуда мне знать, что ты сейчас не передаёшь мои слова другому человеку, и вы не ржёте надо мной, ведь ты периодически чему-то там ухмыляешься и хрюкаешь от удовольствия. Я считаю, что это по меньшей мере бестактно и некрасиво, это ярчайший признак отсутствия правильного воспитания, равно как и то, что ты постоянно делаешь: пересылаешь мне негодование других сотрудников по поводу меня. Зачем, спрашивается? Ты ловишь кайф от того, что разогреваешь в людях злость, заведомо стремишься сделать им неприятно и поссорить, при этом прикрываясь дружеской заботой и выставляя себя независимым арбитром, как бы наблюдающим со стороны? На самом же деле ты жадно следишь за развитием скандальных ситуаций, лишь для проформы надевая рыцарскую маску и порой выступая в роли благородного рефери, совершенно не догадываясь, что всю твою фальшь некоторые видят невооружённым глазом. Знаешь, это так низко, это такой жирный-прежирный показатель жалкой и второсортной ущербной душонки, что дальше некуда. Помимо того что это слишком по-бабски, не находишь? И все девки, визжащие о твоих управленческих талантах, твоих дипломах и непревзойдённом уме, такте и выдающихся способностях в постели — такие же, как и ты. А я всё удивлялась раньше, как тебя не тошнит от дурных фанаток — от их конфеток, тортиков, галстуков, парфюма в подарков, низких поклонов, откровенного лизоблюдства и желания сделать всё для тебя, лишь бы только получить одобрительный кивок «короля офиса». А потом поняла: вы все одного поля ягодки, один сорт, потому что подобное всегда притягивает подобное. Это действительно «твоя» публика, твой коллектив. Такое ощущение, что вы подключены к единому сломанному разуму с перевёрнутыми понятиями, оттого и понимаете только себе подобных, а меня же считаете врагом, насмехающимся над вашими «искренними» поступками и «благородными» чувствами. А вернее — пороками. Я не насмехаюсь, Петя, я плачу. Мне каждый раз так хочется увидеть искру понимания в ваших глазах, но вместо этого — одно зубоскальство. Дай вам волю, и вы наброситесь на меня всей своей вечно голодной сворой.