— Что, не понравилось? — дерзко спросил он, застёгивая штаны. — Слова доброго не вымолвила за всё это время.
— Сойдёт, — соврала она, чувствуя, как у неё всё саднит. Но в первую очередь — сердце, будто она предала саму себя или кого-то ещё, кого ждала четверть жизни, но так и не дождалась. — А слов добрых ты не заслужил. Вот так.
— Для первого раза точно сойдёт, хоть и натёрло жутко, — ухмыльнулся он, проигнорировав фразу о добрых словах.
Ему безумно хотелось ломануться домой и проверить при нормальном освещении, что произошло и почему всё дерёт, словно там наждачной бумагой прошлись.
«До чего же неприятно! Наверняка кровит... — мрачно подумал он о своём некомфортном состоянии. — Но придётся потерпеть, не то моё бегство будет выглядеть настолько позорно и подозрительно, что... да и кореша мои стопроцентно поднимут на смех, потом на улицу не выйти... А может, лучше сразу домой и без объяснений? — мучился он. — Лучше обмыть чем-нибудь от греха подальше, а то мало ли что...»
Одновременно с этим его мучил и другой вопрос. Ведь недовольство девушки указывало на то, будто это он виноват, он всё неправильно сделал. Комплекс отличника не давал нормально существовать и в обычной жизни, а уж что касалось интимных вещей... Мысленно пробежав по «пунктам» процесса, он просто не мог найти огрехи в собственных действиях и признать за собой вину: старался как мог, был и аккуратным, и нежным, и пытался поговорить хотя бы по дороге, но девушка не желала поддерживать даже минимальную беседу, точно следуя намеченной деловой цели.
«Такой и шептать ничего не захочется... ещё и дуется! — возмутился он, исподлобья смотря на то, как красотка поправляет свою одежду. — Между прочим, я — сама галантность. Насколько это вообще было возможно в подобной ситуации — на узких качельных лавочках, с неразговорчивой и недовольной незнакомкой!»
То, как после секса смотрела на него эта девушка, не просто возмущало. Её ничем не оправданное высокомерие, безмолвное обвинение во всех грехах и крайне недовольный вид взбесили бы даже святого! А парень святым не был.
«Что она о себе возомнила, дура шалавистая?! — гадал он, разглядывая её необыкновенно привлекательное лицо. — Она сама заигрывала ещё там, когда мы в компании сидели, на тренажёрах. Спросить у неё или молча разойтись?»
Ни место, ни время не располагали к сексуальным утехам, равно как и к приятному знакомству с доверительными разговорами, и парень это прекрасно понимал. Порывы ледяного ветра то и дело пробирали до костей, а лёгкая верхняя одежда совершенно не защищала от ночного холода.
— Знаешь, я как-то не рассчитывал, что ты всё ещё девственная девушка, ты не предупредила, и я думал, что... — не успел закончить фразу он, как Августа закашлялась, да так сильно, что это показалось... искусственным.
«Странная... — отметил он про себя. — Красивая, а такая злая... Выглядит-то явно старше меня, да и вела себя по-взрослому надменно, а когда выпила чуть больше — так вообще развязно, фактически сама и спровоцировала на предложение секса. Стоило шепнуть ей, как она сразу зацепилась. Даже не думал, что согласится; едва ли мог рассчитывать и на телефон. А она не только согласилась, но и потребовала секс прямо здесь и сейчас. Ну и где я, скажите на милость, этот секс ей организую, кроме как посреди двора?! Не к друзьям же вести её, и не к своим же родителям посреди ночи. Они и так не обрадуются возвращению блудного сына в полупьяном состоянии, а тут, если я с ней заявился бы... у-у-у... такой скандал был бы!»
— Проехали, — быстро ответила Августа, приказным жестом как бы заткнув ему рот.
«Охренела, баба?» — уже откровенно взбесился он, напомнив:
— Ты сама спросила, мол, где мы это можем сделать. Я ради прикола показал на эту детскую площадку и качели. Кто бы мог подумать, что ты вскочишь как полоумная, схватишь меня за руку и потащишь сюда.
— Ты мне больно делал.
— Ну, прости, я не хотел этого. Могла бы и сказать. А то молчала как рыба об лёд...
Ей хотелось возразить, но что тут скажешь: действительно, как бы он ни целовал, как бы ни ласкал, она не расслаблялась, а напротив, с каждым его прикосновением превращалась в туго натянутую тетиву, только и ждущую выстрела, чтобы вскочить и убежать.
— Э-э-э... миледи... у меня сложилось впечатление, что вам это просто позарез надо было сделать.