Конечно же, обещание «никогда» не сбылось. Зато одно оставалось неизменным: боль и обида. В первую очередь на саму себя, но в этом она не могла признаться даже себе, поэтому обвиняла во всех неудачах исключительно постельных партнёров. Их было немного, примерно один раз в несколько лет, но ровно в тот день, когда она и лишилась ненавистной девственности на тех злополучных качелях.
И надо же было такому случиться, чтобы в этот же самый день, когда у неё было назначено свидание с очередным одноночкой, ей пришлось самой приехать в офис представительства крупной иностранной компании.
Переговоры прошли успешно, затем её провели в соседнюю комнату, где представили гендиректору дочерней компании — Сергею, а тот, в свою очередь, указал на своего топ-менеджера по проектам, с которым и должна была тесно сотрудничать скромная компания Августы.
Такие встречи редки, но когда всё же случаются, они не вписываются ни в один сценарий, который мог бы предусмотрительно заготовить мозг, дабы выработать приемлемую модель поведения.
Августа потеряла сознание, стоило ей увидеть того самого нахала, отравившего, как ей казалось, всю её жизнь и отношения с мужчинами в частности.
Он мало изменился, разве что черты лица погрубели и из юных, божественно-мягких, превратились в чётко очерченные, будто некий художник резкими и быстрыми штрихами набросал новый портрет. Жёсткие крылья прямого носа, не менее жёсткие носогубные складки и напряжённая морщинка между бровей — вот и все возрастные преобразования, но в остальном это был всё тот же смазливый негодяй. Ах да, теперь он носил итальянскую трёхдневную щетину и другую причёску — зализанную гелем стрижку, где кончики чуть удлинённых волос «мокрыми» завитками игриво лежали на шее. Прежний бритый затылок и длинная чёлка, болтавшаяся нелепым чубом где-то у линии самоуверенных и одновременно чувственных губ, остались в прошлом, явив миру изменённый, более солидный образ. И куда-то делась серьга в ухе.
Именно серьгу-кольцо Августа запомнила особенно отчётливо. В ту ночь она отливала серебристым, холодным и порочно-бесчувственным блеском на фоне пожелтевших, пожухлых, летевших рваными птицами осенних листьев. С тех пор все мужчины, носившие серьги, вызывали в ней дикое отвращение. Тем не менее для редких постельных утех она выбирала исключительно тех, кто вызывал то самое отвращение. Как в наказание самой себе непонятно за что.
Утехами подобные интимные встречи вряд ли можно было назвать. Они всегда разыгрывались по одинаковому сценарию: пара улыбок-завлекалочек, притворство и знакомство, поход в кино или ресторан, молчаливая поездка на машине до дома, быстрый душ и сам процесс, который редко занимал больше получаса.
Процесс же по-прежнему оставался весьма болезненным, и она едва терпела, пока весь этот кошмар не заканчивался, после чего Августа вежливо прощалась с кавалером, пребывающим, мягко говоря, в шоке от такого отношения.
Пытаясь выяснить причину болезненного соития, Ава обошла множество врачей, потратила уйму денег на никому не нужные анализы, пропила гору никому не нужных лекарств, от чего у неё наступила анорексия и двухлетняя аменорея. И так продолжалось бы дальше, если бы один доктор медицинских наук, многопрофильный специалист и древний старик-профессор, поджав бесцветные губы и устало протерев свои очки, не буркнул ей: «Психосоматика», после чего накорябал неразборчивым почерком: «Рекомендована консультация и лечение у психотерапевта». К которому она, разумеется, не пошла.
«Вот ещё, позориться, — решила Августа. — Заставит меня рассказывать о первом разе... об отношениях родителей... об издёвках сокурсников... и о многом другом... Ну на фиг! Мне и так хорошо. Зачем мне мужик? Он мне совершенно не нужен. Лучше фантазии, они безопаснее и безболезненнее».
Придя в себя, она первым делом уставилась на Овидия, гадая, успел ли мужчина оповестить всех и каждого, как он переспал с ней, лишив когда-то девственности. Да какой там переспал! Это слишком громко сказано.
Но нет, на этот раз Овидий сделал вид, что они совершенно не знакомы. Он предложил воды, осведомился о самочувствии и с серьёзным выражением лица представился, уточнив и её имя тоже.