Ну, живу два года тут. Совесть почти всё нутро сожрала. Что делать, отец Илия? Я всё сказал как было.
Иерей Илия наложил ему на голову епитимью и прочел разрешительную молитву.
«Господь и Бог наш Иисус Христос, благодатию и щедротами Своего человеколюбия, да простит тебе, чадо Сергий вся согрешения твоя, и аз, недостойный иерей, властию Его, мне данною, прощаю и разрешаю тя от тяжести душевной и именем Господа наставляю тебя советом по снятию прегрешения твоего»
-Я до завтра подумаю Сергей - как тебе выйти из положения скорбного и для совести тяжкого. Приходи ко мне через день в полночь. Сегодня ночью я буду в Кийме по делам.
- Вас отвезти, батюшка? - Спросил Баландин.
- У нас в церкви три машины. Но я поеду с другом на его транспорте. Спасибо. В общем, я от Господа совет услышал, обдумаю его и через день в полночь всё решим.
Баландин ушел, Илия переоделся в Виктора Сухарева и через двадцать минут был возле дома. На кухне в его квартире светился красивый голубой плафон.
- Забыл выключить утром.- Успел подумать Сухарев, повернул ключ и вошел в прихожую. И сразу же оказался в объятиях. В прихожей было темно и он целовал Ларису в губы, шею и волосы. Тело, которое он держал на весу, пахло родным. Своим.
-Так не надо больше.- Прошептал он.
- Да. Не надо. Дура я.- Прошептала она.
Шел второй час ночи. В кровати наконец было тепло и спать не хотелось обоим.
Глава семнадцатая
Ночью в степи, да ещё зимой, кто угодно, даже чересчур смелый гражданин - обязательно тревожен. В лесу, конечно, тоже темнота никому не добавляет храбрости. Но лес, однако, имеет деревья. Реально в январе - феврале они не спасут ни от зверей свирепых, ни от придуманных страхов, которые всегда производят темнота и её непредсказуемость. Зимой от любой беды на дереве не спасёшься. Не залезешь на скользкое. Но присутствие опоры, на которую всё же можно от страха забраться хоть на пару метров от земли - слабо, но утешает.
А в степи темень - это вообще жуть. Пропадает ощущение воли и свободы, радующие днём, когда видишь горизонт и любой предмет издалека. Ночью огромное пустое пространство сжимается до расстояния вытянутой руки. Да и тогда - когда луны нет, то и ладонь свою чётко не видишь. С любой стороны нападёт кто - не успеешь даже увернуться. Травы зимой нет, а под волком, например, снег не хрустит. Не услышишь как он подлетит к тебе. Бежать некуда. Кругом всё ровно, гладко, снег под ногами видишь, а дальше трёх метров - темнота. Внизу и вверху. Зимой небо редко чистым бывает. Облака прячут и звезды, и луну. В общем - жутковато ночью в степи. Да и не только зимой.
Но когда, скажем, втроём стоишь заполночь в низком сугробе степном - уже легче. Хотя сожрут и троих быстро, если те же волки навалятся. Но когда сбоку кашляет один твой попутчик, а впереди поёт или сморкается другой, как - то спокойнее. Человек вообще смелее становится в толпе, хоть даже в такой маленькой. Из трёх человек. В толпе появляется чувство умноженной силы и надежда, что если всех начнут трепать, то до тебя могут и не добраться. А и доберутся, то уже довольные тем, что первых помяли, погрызли и наелись. В общем, больше оптимизма, если ты даже в жутком месте, но прикрыт коллективом, хоть и маленьким.
Сухарев, бухгалтерша рудоуправления Анна Степановна и Жора вышли из грузовика на трассе. Фары Цыбарев выключил и пошли они вправо от тускло мерцающей на повороте в посёлок Кийму лампочки, которую жители прикрутили к столбу электролинии, несущей электроэнергию в последний посёлок области - Жаксы. До лампочки было метров триста. Больше ни в одном доме Киймы свет не горел и потому посёлка видно не было.
- Заходим правильно. С севера. - Определил Сухарев. - К посёлку не приближаемся. Ещё метров двести пройдём и там ждать инопланетян будем.
Они нормальные, добрые. Работают тут и живут. Что- то изучают. Недра, по- моему, ископаемые разные. Не помню. Голос Разума не уточнял. Сказал, что тут их база и всё. Ждём.
Ровно в полночь над снегом поднялся широкий пучок белого света и в нём стали появляться почти прозрачные фигуры. Они выплывали снизу, не тревожа снег, и выходили из луча в сторону Виктора, Жоры и Анны Степановны. Фигуры были странными, даже смешными. Пять маленьких, Сухареву до пупа. Они плыли над снегом, не касаясь его короткими ногами, и длинные руки свои расставили в стороны, будто уже решили крепко и сердечно обнять людей с Земли. Они светились изнутри фиолетовым матовым светом и кричали на чисто русском языке. Без акцента и ошибок.
- Привет, ребята! Мы - учёные с планеты Глизе 581Е созвездия «Весы». Вселенский Разум попросил нас встретиться с вами и показать нашу жизнь на Земле. Кроме того мы обоснуем вам что нет ни в одной галактике всех вселенных ваших богов, которым вы ошибочно преклоняетесь и в которых верите. Ну, и договоримся о том, как вы сможете помогать Разуму и нам при утверждении на вашей планете порядка Великого Космоса и абсолютной гармонии.