Через пять минут я уже на месте. Осматриваюсь. Все тихо и посторонних нет. На всякий случай, выжидаю некоторое время, прежде чем подойти к бытовке. Аккуратно заглядываю в темное маленькое окошко. Вижу бардак на столе и много пустых бутылок. На кроватях кто-то спит прямо в одежде. Сколько человек не понятно. Хер с ними, случайных людей там быть не может.
Мыслей в голове уже нет, пространство вокруг звенит пустотой, которая почти оглушает. Дальше двигаюсь как механизм, подчиненный жесткой программе, уже не в силах изменить что-либо в принятом порядке действий, даже если бы и захотел.
Подпираю толстой палкой выход и из бытовки и обильно обливаю ее стены бензином из канистры. Закончив делаю дорожку из горючей жидкости и чиркнув спичкой бросаю ее в маленькую лужицу, наблюдая как синеватое жадное пламя быстро бежит к бытовке и враз охватывает ее стены.
Огонь завораживает! Еле отрываю взгляд от объятой пламенем бытовки, она будто гипнотизирует меня. Нельзя больше медлить. Все, хватаю пустую канистру и швыряю ее на крышу бытовки чтобы уничтожить свои следы. Нужно пулей нестись обратно и вернувшись к казарме, влезть назад в окно сортира, чтобы спокойно вернуться в спальню, пока не начался шум.
Виктор Петрович и Валентин Степанович сидят в кабинете и слушают магнитофонную запись разговора внедренного в стройбат агента ГРУ с курирующим его майором.
— Лейтенант Ханикаев по вашему приказанию прибыл.— Слышится молодой сильный голос из динамика.
— Садитесь лейтенант, я внимательно прочел ваш отчет, а теперь хочу побеседовать с вами неформально и послушать ваши личные впечатления о Костылеве. Может быть даже то, что не вошло в официальный отчет. Сам Костылев сейчас находится на гарнизонной гауптвахте в Астрахани и решать его судьбу не нам с вами. Но от вашего рассказа, тоже может многое зависеть. Вы ведь достаточно близко с ним сошлись за эти месяцы.
— Так точно товарищ майор. Мы провели рядом около трех месяцев и могу сказать, что Юра настоящий советский парень, и я считал бы для себя за честь служить рядом с ним.
Магнитофонная кассета крутится, в кабинете попеременно звучат голоса лейтенанта ГРУ Эдуарда Хнаикаева, который и был тем самым человеком Степаныча приглядывавшим за Юрой, и неизвестного майора. Оба генерала внимательно слушают запись до самого конца.
— Ну, и что скажешь? — Спрашивает Валентин Степанович Викиного деда, когда запись заканчивается.
— Костылев именно тот человек, который нам нужен для операции.—Серьезно отвечает тот. — Он сделал даже больше, чем я изначально предполагал в этой ситуации.
— А не слишком ли легко Костылев вынес приговор этим ублюдкам?
— Нет, он был в своем праве, месть за друга это сильная мотивация. К тому же, он может со спокойной головой принимать жесткие решения. Заметь, что Юра действовал в условиях крайнего стресса, но даже в этом случае, смог сделать все грамотно. Он никак не проявил гнева когда получил информацию о гибели Бергмана, просто сказался усталым и разбитым, что не удивительно после избиения, и суток проведенных в морском контейнере. Ведь никаких свидетельств его ночной отлучки из казармы нет. Просто выходил в туалет. А голые подозрения, что он вылез и влез в окно, к делу не пришьешь. — покачал головой Виктор Петрович
— Однако, досталось там ему,— соглашаясь кивает Валентин Степанович. — И парня этого жалко — Рому Бергмана.
— Очень жаль, что с ним так вышло, —вздыхает Виктор Петрович — Ублюдки сгорели в бытовке, но пацана-то этим не вернешь. Бедные родители… Нужно показательно наказать руководство части, в которой столько времени творились все эти жуткие вещи, и разогнать всю эту кавказскую банду по дисбатам.
— Да, там сейчас работает военная прокуратура. Все командование батальона находится по арестом. Там столько всего вскрылось, что просто ужас. Удивляюсь, как такое может быть в нашей армии.
— Надо выжигать эту гниль каленым железом, — в сердцах стукнул кулаком по столу Виктор Петрович. — Это же надо, несколько десятков ублюдков издевались над целым батальоном и никто кроме Юры не смог их окоротить. Что-то не так в пошло в нашем царстве. Что-то не так.
М-да — задумчиво протянул Валентин Степанович — С Костылевым мы пока работу не начинали. Он сейчас так и сидит на гарнизонной «губе» в Астрахани. Я постарался чтобы ничего, что указывало бы на то, что был намеренный поджог не всплыло. Официально возгорание в бытовке произошло из-за неосторожного обращения с огнем в процессе распития спиртных напитков.