Глава 4
Валентин Павлович стоит за столиком в обычной советской пивной вместе с представительным мужчиной в плаще. Мужчине на вид слегка за тридцать, он немного полноват, но еще весьма физически крепок. Его внимательные цепкие глаза время от времени обегают помещение пивной и вновь возвращаются к собеседнику. Перед мужчинами четыре больших кружки с пенящимся пивом и большое блюдо с красными вареными раками. Собеседники умело чистят раков, с удовольствием поедая их нежное чуть розоватое мясо шеек и с аппетитом высасывая клешни и ножки. Время от времени они прихлебывают из своих бокалов и ведут неспешную беседу. Зал в это время дня почти пустой. Кроме них в ней находится всего одна небольшая компания за столиком в углу зала и пара одиночек, которые мирно стоят за разными столиками, неспешно прихлебывая свое пиво.
— Так ты говоришь, ему нужно сразу четыре николаевских червонца? — Откладывая в сторону пустую клешню и, берясь за полупустую кружку с пивом, спрашивает мужчина в плаще.
— Да. Никогда бы не поверил, что у молодого парня могут быть такие деньги, но первую монету он купил без проблем. Думаю, что и четыре червонца он сможет купить так же. — Кивает Валентин Павлович и берет очередного рака с блюда.
— Интересный молодой человек, — задумчиво говорит мужчина в плаще, — Как ты считаешь, Валя, он не из мажоров? Родителями не козырял перед тобой?
— Нет, не похоже, — Качает головой Валентин Павлович. — Выглядит он как-то не очень для мажора и поведение у него явно не мажорское, уж я то на них насмотрелся, могу отличить. Морда у него противная, есть что-то в ней неестественное. Как будто неандерталец с учебника истории, но разговаривает вполне культурно, предложения строит правильно. Видно, что парень образованный, из хорошей семьи. Одевается, правда ужасно, имея такие деньги, он мог бы носить что-то и поприличней. Хотя, как говорится, на вкус и цвет товарищей нет. Скорее всего родители у него интеллигенты. Монету он проверил вполне грамотно. Очень осторожный, не захотел проводить мену как обычно во дворах. Поэтому мы провели покупку прямо на Котельнической набережной.
— Ну да, — понимающе хмыкнул мужчина в плаще — На набережной обзор лучше, труднее подобраться не замеченным, вот он тебя туда и вытянул. Но на каждую хитрую задницу, найдется свой болт с винтом.
— Только, Андрей Семенович, — Валентин Павлович умоляюще смотрит на собеседника. — Вы уж устройте все так, чтобы я в этом никак не был замешан. Мне моя репутация, знаете ли, весьма дорога. А то, пойдут слухи…
— Не бойся Валя, мы его брать будем немного погодя после вашего обмена. Мне нужно чтобы при нем монеты были, и его пальчики на них, очень не помешали бы. Тогда уж он не отвертится, и как миленький, по 154 статье, годика на три поедет лес валить. — Успокаивает собеседника мужчина в плаще, и тут же интересуется. — Говоришь, он тогда, после вашей сделки, по набережной вверх пошел?
— Да, он тогда пошел не к метро, как я думал, а в сторону центра. — Подтверждает Валентин Павлович. — Хотя, конечно, мог сделать круг и выйти в сторону Таганской площади, если сильно продуманный.
— Продуманный не подуманный, мы возьмем его без шума и пыли, куда бы он ни пошел, — усмехается мужчина в плаще. — От нас еще никто не уходил. Помнишь, как ты со своими корешами подельничками попался мне в 83 году?
— Помню, — тяжело вздыхает Валентин Павлович. — Как такое забудешь.
— Хорошее, было дело. Мы вас тогда с двадцатью семью золотыми червонцами взяли там же на Володарского, — с удовольствием вспоминает Андрей Семенович и весело подмигивает собеседнику. — Твои менее сознательные приятели уже два года как топчут зону, да рукавицы шьют, а ты здесь со мной пиво с раками пьешь и в ус себе не дуешь. Вот и секи Валя, кого нужно держаться в этой жизни, чтобы у тебя все было хорошо. А неандертальца мы твоего возьмем и все будем при наградах. Я себе звездочку новую заработаю на погоны, а ты мою благодарность и защиту. В общем, как он снова появится, тяни время, скажи монеты собрать нужно, назначай встречу через два дня, и сразу мне звони, чтобы мы подготовили операцию.
— Все сделаю, Андрей Семенович, — понятливо кивает Валентин Павлович и несколькими большими глотками осушает свою с пивом.