— Можно посмотреть?
Рома подошел ко мне и показал глазами на фотокарточку Вики лежавшую на подоконнике, которую та прислала мне в письме. На этой карточке Вика стояла на фоне входа на ВДНХ в легком синем платье, которое открывало ее длинные стройные ножки чуть выше колен. Она была просто великолепна, особенно ее узнаваемый взгляд. Девушка смотрела с фотографии как большая хищная кошка, с явным чувством собственного достоинства и немного лениво, будто оценивая, прыгнуть и оторвать тебе голову прямо сейчас, или поиграть еще немножко.
— Можно, — кивнул я.
Рома осторожно взял карточку в руки и долго рассматривал улыбающуюся девушку. Потом вздохнув, он положил ее обратно.
— Красивая! И даже какая-то опасная. Это сильно читается во взгляде. Это твоя девушка? Та самая, которая тебя провожала у военкомата?
— Да, — кивнул я — Ее Вика зовут.
— Повезло тебе, такую красавицу отхватил, — еще раз вздохнул Рома, — А у меня еще никогда не было девушки. В школе девчонки со мной мало общались. Они смотрели на других парней из нашего класса: высоких, спортивных, или остроумных и харизматичных. А я ни к тем, ни к другим не относился. Я всегда был тощим, смуглым с большим носом и оттопыренными ушами. Учился всегда хорошо, но был трусливым и слабым. В младших классах, более сильные и наглые парни, меня часто били, а потом даже и бить перестали, потому что, им просто стало не интересно. В драках с одноклассниками за школой, я просто закрывал голову руками, и падал на землю, не оказывая никакого сопротивления. В общем, благодаря всему этому, среди девочек из нашего класса я совсем не котировался, да и вообще, среди всех остальных знакомых девчонок тоже. Мне иногда даже казалось, что как меня зовут, мало кто знает. Одноклассники звали меня либо по фамилии, либо кличкой «бергамот». После школы я вообще мало с кем из них общался. Не было желания ни у них, ни у меня. Потом я работал на заводе, чтобы получить запись в трудовой, для будущего поступления. С ребятами из цеха, я тоже не сошелся. У меня было очень мало общего с ними, и они не приняли меня в свой круг. Я ведь не мог одним махом высадить стакан водки, или со знанием дела обсудить грудь нашей буфетчицы Лены, так что и там я оказался белой вороной. По вечерам, после работы, зубрил химию и биологию, и мне на улицу выходить даже не хотелось. Зачем? Чтобы слоняться одному тоскливо наблюдая за гуляющими под ручку парочками? Вот и вся моя жизнь. Может быть, армия хоть что-то во мне изменит, не хочу навсегда остаться изгоем и рохлей.
— Не поверишь Рома, до десятого класса со мной было ровно все тоже самое, — подмигнул ему я. — Меня девчонки не замечали вообще. А одноклассники называли Костылем или издевательски Штангистом, намекая этим на мою худобу и физическую слабость. А школьные и дворовые хулиганы гоняли меня точно так же как тебя. Правда, в отличии от тебя, я еще и учился не очень.
— Да ладно, — удивился Рома. — Не может такого быть.
— Точно тебе говорю. Я до десятого класса был забитым тощим подростком, до которого было дело только матери, да еще паре дворовых друзей. В классе со мной почти никто не общался, и я был почти изгоем.
— А что изменилось потом? — С любопытством спросил Бергман, глядя на меня своими черными глазами. — Как ты смог стать таким как сейчас?
Я задумался на некоторое время, а потом решил немного подбодрить и простимулировать товарища, изложив ему адаптированную версию своей жизни в этом теле. Может для него это станет еще одним стимулом.
— Наверное, все началось тогда, когда после окончания девятого класса, я поехал летом на Северный Кавказ в горы. Дядя по матери работает там начальником студенческого лагеря, и он, по просьбе мамы, согласился принять меня на все лето. И там, в горах, у меня в голове как будто что-то перещелкнуло. В один день я спросил сам себя, что могло бы заинтересовать во мне других людей, и кем я являюсь в жизни? Самое обидное, что очевидными ответами стали: ничего интересного для других во мне нет, и сам я никто в этой жизни. Это было очень отрезвляюще. Я решил изменить все в своей жизни и начать, как ни странно, с занятий физкультурой. Как то утром, встав пораньше, я отправился на пробежку. Было трудно, но я справился. На следующее утро, все тело болело так, как будто меня сильно избили, ужасно не хотелось вообще вставать с кровати, но я сделал усилие и буквально за шкирку вытащил себя из постели. И на следующий день тоже, и на следующий… За лето я сильно окреп и втянулся в новую жизнь, а когда вернулся обратно, то первого сентября меня в классе уже никто не узнал. А мне самому так понравилось новое состояние, что сразу по приезду я пошел в секцию самбо и записался на тренировки. Там тоже поначалу было тяжело, ну а потом уже пошло поехало. Так, увлекшись спортом, я стал посвящать ему все свое свободное время. Кроме того, мне внезапно стало нравиться учиться. Постепенно подтянув все предметы, я закончил десятый класс без троек. И вот, шаг за шагом, я становился другим человеком, но первым, самым правильным, шагом было решение вытащить себя за шкирку на пробежку.