— Я не могу этого сказать, потому что сам не знаю где это, — осторожно начал я. — Я понимаю, что это не Великая Отечественная Война, потому что в своих снах я вижу современное оружие и современную форму бойцов. Мне кажется, что это разные места: чаще всего Афганистан, но я могу и ошибаться, иногда в своих снах я вижу африканские пейзажи и негров с оружием в руках.
— А на каком языке общается этот человек из твоих снов?
— Преимущественно на русском, но в моих африканских снах, он говорит с чернокожими союзниками по английски. — Ответил я.
— Все что ты говоришь, звучит уж больно фантастически, — хмыкнул Виктор Петрович.
— Да я и сам это понимаю, — снова пожал плечами я, — Поэтому я никому кроме вас и не рассказывал об этих своих снах. Еще, чего доброго, меня в психушку упекут, как слышащего разные голоса в своей голове.
— А ты их не слышишь? — Сразу полюбопытствовал Виктор Петрович.
— Кого? — удивился я.
— Ну эти, голоса в голове.
— Ну, Виктор Петрович, — обижено засопел я, — Никаких голосов в голове я не слышу, никто мне указаний не дает, и вообще, никакой я не шизофреник. Просто иногда вижу сны и все. Менделеев вон свою периодическую таблицу тоже во сне увидел.
— Так то Менделеев, — снова хмыкнул дед Вики.
— Так я вам и не про периодическую таблицу рассказываю, — парировал я.
— Все равно, как-то шатко у тебя все. То приснилось, это приснилось, а в результате имеем три трупа на даче.
— А у вас есть какое-то другое объяснение моим внезапно прорезавшимся способностям? — развел руками я. — Ну типа меня подменили инопланетяне, и теперь я выполняю их задачу по внедрению в круги перспективной молодежи на предмет захвата власти во всем мире чуждым нам инопланетным разумом.
— Хохмишь? — Нахмурился Виктор Петрович
— Да ничуть. Просто грустно шучу, — шмыгнул носом я.— Вроде не сделал ничего плохого, наоборот попытался в меру сил выбраться сам и помочь товарищам в трудной ситуации, а по итогу, теперь как бы вовсе не виноватым оказываюсь.
— Ну, никто тебя и ни в чем не обвиняет, — покачал головой Виктор Петрович. — Наоборот, я разобраться хочу в сложившейся ситуации и помочь.
— Так помогите мне, пожалуйста, — я посмотрел прямо в глаза своему собеседнику. — Я ведь ничего такого не прошу, просто дайте мне жить своей жизнью. Никуда не хочу лезть. Просто жить, любить свою родину и делать то что мне нравится.
— Это Юра, слишком большая роскошь, просто жить своей жизнью. И далеко не каждый имеет такую возможность, — вздохнул Виктор Петрович. — Ладно, я постараюсь тебе помочь, насколько смогу.
Виктор Петрович прогуливался по дорожкам парка вместе со своим давним приятелем и сослуживцем. Нынешний начальник 5 управления ГРУ ГШ ВС СССР Валентин Степанович был необычно серьезен. Смирнов только что передал ему вкратце свой разговор с Костылевым и теперь Степаныч хмурил брови и молчал. Это именно он сумел оперативно устроить визит своего сотрудника на дачу на которой произошла попытка ограбления в результате которой там образовалось целых три трупа. Сотрудник действовал под прикрытием и предъявил милиционерам удостоверение «соседей» из комитета. Пользуясь своими связями в МВД и в Московской областной прокуратуре, Валентин Степанович сумел убедить местное начальство отдать ему важного свидетеля, упирая на то, что во время нападения на дачу, там присутствовала дочь высокопоставленного руководителя МО СССР, и само нападение, с этой стороны, можно расценивать как попытку нанесения ущерба обороноспособности страны. Валентину Степановичу пришлось клятвенно заверить руководство областной прокуратуры, что Костылев будет являться для допросов, всякий раз, когда в этом возникнет необходимость.