- Что ты тут натворил, боец? - обратился он к человеку.
- Эти уебки решили меня попугать.
- Попугать?
- Они ограбить меня хотели. Пришлось захуярить всех четверых. Пидоры вонючие.
- Ты чего несешь? Там пиздюк лет десяти, девчонка вдвое младше, да баба. Они тебя тоже ограбить хотели?
- Я бармена на автомате захуярил. Не хотел.
- Ты вообще понимаешь меня? Ты тут? - мужчина пощелкал пальцами перед лицом человека.
- Вы бы лучше следили, кого на станцию пускаете. Эти четыре членососа тут людей грабят, а вы там дрочите на посту.
- Короче он ебнутый. Или косит, - обратился мужчина к другим людям в военной форме, - пакуйте его.
Человек сидит в помещении. Он пристегнут к стулу, вмурованному в пол. Перед ним стоят двое мужчин, один из них пристально смотрит на человека, затем обращается ко второму:
- Да, это этот ублюдок.
- Зачем он вам нужен? Он овощ. Нихера не соображает. Руки на себя постоянно пытается наложить. Он, блядь, дыхание периодически задерживает, пока не отрубится - задохнуться на смерть пытается. Если бы он доктору нашему не нужен был для опытов, давно бы сами в расход пустили.
- Капитан совсем плохой стал. Может если уебка этого сам прикончит, бухать перестанет да за ум возьмется. Нужен этот черт мне до зарезу короче. Мы столько лет его искали, а он оказывается у вас тут отдыхал.
- Хер с ним. Доктор все равно сдох, а мне этот петух не нужен. Можете сразу его и забирать с собой, чтобы мне людей не выделять.
- Так он вообще нихуя не понимает, что ли? Сам-то дойдет или его на носилках тащить?
- Сам он ходит, и даже отвечает на вопросы, когда захочет. Вот только мелит он всякую херню невпопад. Даже не понимает, что натворил. Доктор его пытался всячески в чувство привести, но в итоге тот начал с жизнью счеты пытаться свести - видимо, припомнил как семью в баре захуярил ни за что, или еще что-то - хуй его знает, что он вообще натворить успел, до того, как к нам попал.
Четырнадцатая глава
- Дренаж можно убирать. Я пока пойду, проведаю папу.
- Хорошо, давай.
- Только вымой сначала руки, пожалуйста.
- Ну, разумеется.
- А знаешь, сходи-ка ты за бинтами, я все сама сделаю.
- Да я могу и сам...
- Нет, мне не сложно. Я на время не посмотрела - сейчас два часа, папа, наверняка, спит.
- Окей.
Звук удаляющихся шагов, скрип двери. Разговоры. Блядские разговоры. Я слышу их постоянно. Как же они заебали... Тут так темно... Темно?
Я резко открываю глаза.
И так же резко закрываю снова - яркий свет чуть не спалил мой мозг к ебеням.
Я чувствую приятную прохладу на своем лбу.
- Тихо-тихо... - слышу я ласковый женский шепот
- Маму свою... затыкать... будешь... мразь... ебаная, - хрипло отвечаю я нежному голосу.
Губы слиплись, челюсть и язык слушаются очень хуево. Что со мной? Что это вообще за голос? Ебаный в рот, где я?! Я снова распахиваю глаза. В белом, слепящем тумане пытаюсь сесть. Боль разрывает все тело, кто-то с силой прижимает меня к кровати, не давая встать, но этой силы недостаточно, чтобы удержать меня.
- Успокойтесь ради бога! - прокричал перепуганный женский голос. - Вам нельзя вставать! Сюда, кто-нибудь, сюда! Позовите Джонатана! Чан очнулся!
Джонатан? Чан? Ебнутый капитан... метро...вирус...волновая пушка...побег...выстрел...асфальт. Я все помню. Меня подстрелили. Я потерял сознание. Видимо нас взяли в плен. Хотя, почему тогда зовут капитана? Возможно это другой Джонатан... Блядь, какова вероятность встретить еще одного мудака с именем Джонатан в нашем городе? Хер с ним, лучше не дергаться и подождать, что будет дальше. Убить тут всех я всегда успею. Даже в таком состоянии я могу убить тысячи этих уебков голыми руками... В таком состоянии? В каком я состоянии? Блядь, походу в очень хуевом.
Я валюсь назад и закрываю глаза. Какое наслаждение опять нихуя не видеть и не двигаться... Нестерпимая боль приятными и ласковыми волнами растекается по всему моему телу.
Слышу топот. Раздается глухой удар и скрип - кто-то распахнул дверь. Походу ударом ноги. Сука, я научу тебя двери руками открывать, гнида.
- Что случилось?! - спрашивает незнакомый басистый голос.
- Чан очнулся! Глаза открыл, вскочил с кровати... перепугал меня до смерти, - ответила девушка испуганным голосом.
- Он лежит вроде. И глаза закрыты.
- Так он лег... снова.
- Может, показалось тебе?
- Нет конечно! Как такое показаться может!?
- Не знаю, может заснула ты?
- Я не заснула, просто протирала ему лоб холодной...
- Да завалите вы ебальники... - простонал я. Затем понял, что вышло как-то грубовато, и добавил:
- Пожалуйста...
Получилось как-то слишком мягко, небольшая корректировка:
- Хуесосы ебаные.
Голова разболелась просто дико. То ли от того, что я открыл глаза и подорвался с кровати, то ли из-за пиздежа этих обсосков.
Снова шаги - в помещение вошел еще кто-то.
- Чан очнулся? - спросил знакомый голос.
- Ага, - ответил басистый голос шепотом, - сказал, чтобы мы завалили ебальники...
- Ну, значит, точно оклемался. Не обращайте внимания, он не со зла, просто его цыгане воспитывали.
- Ага. Я бы на вашем месте этого уебка вообще не слушал. Он уже залечил вам байку о том, что он бессмертный капитан межгалактического корабля? - спросил я, не открывая глаз, радуясь тому факту, что говорю уже почти также свободно, как обычно. - Так вот, это все пиздешь. Прячьте своих детишек, потому что перед вами педофил-рецидивист, трех дней прожить не может без новой жертвы. Поглядите на его щеки, если впали - прячьте детей, к хуям собачим. В смысле, не к хуям их прячьте, а в шкафы или... да похуй короче куда, главное, чтобы он не нашел.
В помещении нависла тишина. Бля, может я переборщил чутка. Как бы нас сейчас обоих не захуярили.
- Это шутка была, - попытался исправить я, возможно ставшее хуевым положение.
- Мля, отличные у тебя шутки, Чан. Я этих людей и так полчаса уговаривал нас с тобой пустить к ним в лагерь, убеждая, что мы не какие-нибудь безумные маньяки.
- Ну, тогда спешу всех успокоить. За те несколько дней, что мы знакомы, капитан убил не больше десятка человек. Максимум двенадцать. Так что, по нынешним меркам, он святой.
- Чан...ты не помогаешь... просто заткнись, хорошо?
- Я не Чан, бля. Я ебарь твоей...
- Да, вы были правы, - перебил меня робкий женский голос, - ваш друг действительно... любит пошутить.
Я осторожно приоткрыл глаза. Хотя, я же китаец, у меня и так глаза все время «осторожно приоткрыты». Сука... нахуя я это вспомнил. Я ебаный китаец. Короче, на этот раз я приоткрыл глаза куда осторожнее, чем обычно. Через несколько секунд в мутных силуэтах вокруг стали угадываться люди, некоторые из которых были мне знакомы. Точнее не некоторые. Только один из них. Капитан. Этот ублюдок выглядит все также, только борода снова кустистая как у бомжа. Кроме него тут было еще три человека: жирдяй лет тридцати, в грязных джинсах и темно синей рубашке, еще один жирдяй в домашнем халате и миловидная девушка с темными волосами, одетая в клетчатое платье.
- Эй, миловидная девушка в клетчатом платье, - обратился я к девушке. - Ну-ка возьми своих жирных подруг и съеби отсюда - в нарды поиграйте. Нам с капитаном нужно поговорить.
Удивительно, но они действительно съебались. Без вопросов и очень быстро. Отличные ребята. Они мне сразу понравились.
Я открыл газа пошире (на максимальную ширину своих китайских глаз) и осмотрелся. Комната с кирпичными стенами. В углу стоит бочка, в ней горит огонь. Над огнем стоит вытяжка. В помещении только одно окно - за ним темно.