В коридоре стояла мертвая тишина, будто все разом вымерли. Только звук наших с императором шагов отдавался гулким эхом у меня в голове. Словно кто в колокол долбил.
Я переставляла потяжелевшие отчего-то ноги, не особо переживая, куда и зачем ведет меня Генрих. Все никак в себя прийти не могла.
Со мной наедине Ниарон был одним: сильным, решительным, смелым. А как только предстояло за меня побороться, выступить против устоев, догм и дурацких правил империи, так сразу слился. Куда девался тот мужчина, что успел покорить мое сердце?
Какова цена его обещаниям, если на деле они просто банальный пшик?
И это поведение некроманта вызывало во мне глухую тоску со жгучей обидой. С такими чувствами еще можно было как-то жить, но вот с разочарованием, которое жар-цветком опаляло меня изнутри, вообще становилось невыносимо.
– Разве это справедливо, что у иномирян нет прав в вашей империи? – зыркнула из-под бровей на Генриха я. – Где другие переселенцы? Может, найдутся с Земли? Мне хотелось бы с ними пообщаться.
– Есть беженцы из других миров, но они редкие гости у нас, – подтвердил мужчина. – Подобных себе ты здесь точно не сыщешь, все переселенцы в основном отверженные драконы из мира хаоса. Хочешь познакомиться?
– Не горю желанием, – пробормотала я.
– Так и думал.
– И все равно это несправедливо, ваше величество, – стояла на своем я. – Получается, здесь я никто и звать меня никак? Но ведь у меня есть жизнь, желания, свобода выбора, душа, наконец… Я же не рабыня!
– Не рабыня, – подтвердил он, почему-то потемнев лицом. – Законы древние, я работаю над ними, но быстрые результаты невозможны. К тому же раньше потока иномирцев не было.
«Знаем мы, как работают власть имущие», – буркнула ехидна.
Я же ничего отвечать не стала. Мы прошли несколько коридоров, поднялись по главной лестнице, опять миновали коридоры и оранжерею, пока не попали в другое крыло особняка.
– Это твои покои, – сказал Генрих, галантно открыв мне дверь и пропустив вперед. – Располагайся, Светлая. Надеюсь, тебе будет удобно.
Можно подумать, мой комфорт в этом мире вообще хоть кого-то по-настоящему интересовал.
– Богато, – заметила я, осматривая роскошную обстановку, достойную настоящих принцесс. – Не пожабились.
– Что? – выгнул брови император.
– Благодарю за заботу, ваше величество, – кивнула я и изобразила кривой книксен. – Я польщена вашим вниманием.
– Ерунда, – отмахнулся мужчина.
– Только хотелось бы знать, чем мне это грозит.
– Что именно? – заинтересовался Генрих.
– Внимание правителя, – поджала губы я, на что император среагировал загадочной улыбкой.
– Люблю умных женщин. Раньше не ценил, но именно в таких самая прелесть.
Я попятилась в сторону купальни. Если что, забаррикадируюсь. Вдруг приставать начнет? Попаданки в книгах обольщают каждого встречного-поперечного с одного только взгляда. А мне таких радостей и даром не нать, и за деньги не нать, но уж если случится…
«Шваброй его, шваброй по хребтине!» – раздухарилась ехидна.
«Да где я здесь швабру-то найду?» – мысленно возмутилась я, шаря взглядом вокруг.
«Ну тогда кочергу хватай. Видала? Там стоит – одна-одинешенька, явно скучает», – продолжала подначивать меня ехидна.
«Не хотела закрепиться в новом мире как живой артефакт, поэтому сразу угодила на плаху, – занудно протянул голос разума. – Сомневаюсь, что нападение на императора не подпортит тебе карму, не подмочит репутацию и не избавит от жизни».
«Тогда ноги в руки и сбежим! Милости будем у богини искать, обещала же она организовать возвращение? – стала прикидывать варианты более радужного будущего ехидна. – В гостях хорошо, как говорится, а…»
«…а с императорами так нельзя, – закончил за нее рассудительный внутренний голос. – Только подобострастно, разбивая лоб в поклонах и…»
«Никогда не лицемерила и не буду! – взвилась ехидна. – На что ты Светку подбиваешь?!»
«Выжить. В любых обстоятельствах».
– Прошу меня простить, но вы не в моем вкусе, ваше величество, – пискнула я, не сводя настороженного взгляда с Генриха.
«Ой, дура…» – взвыл разум и хлопнулся в обморок, отключился.
Император хмыкнул.
– Нет, конечно, живой артефакт в личной коллекции никогда лишним не станет, – подтвердил мои страхи он. – Я забрал бы тебя в гарем, наложницей, а может, даже фавориткой, но…
– Но? – Никогда еще я не цеплялась за это слово с такой надеждой.
– У меня больше нет гарема, – развел руками Генрих.
– Какая жалость! – насквозь фальшиво посочувствовала я.
– К тому же мне с лихвой хватает одной фаворитки, которая всячески пытается примерить роль императрицы.