― Но здесь мне веселее.
― Это не меняет того факта, что мне нужно работать, так что тебе придется отправиться к няне.
Вздохнув, Нолан провел подошвой своего маленького сапога по траве, проворчав «Ну и ладно», а затем потопал через лужайку и поднялся по трем широким ступенькам, которые вели к задней части приподнятой веранды, окружавшей дом. Он зашел внутрь и захлопнул за собой дверь.
Отто рассмеялся, глядя ему вслед.
― Похоже, парнишка слишком много перенял у твоей угрюмой задницы.
― Пошел ты, ― сказал я, качая головой и понимая, что, хотя Отто и подкалывал меня, как он любил это делать, в его словах была доля правды.
Никогда в жизни я не думал, что буду растить ребенка.
Не после того, как мне пришлось заботиться о Рейвен, постоянно сомневаясь, что я не справляюсь. Не после того, как я понял, насколько жесток этот мир. Не после того, как я стал тем, кем стал.
Но у меня не было выбора, и я ничего не мог сделать, кроме как поступить правильно по отношению к маленькому мальчику. И молиться, чтобы не испортить его жизнь.
Стать его надеждой, когда она почти иссякла.
Эта мысль заставила сожаление сжать мое сердце, едва не опустив на колени, когда его когти вонзились в узловатый, деформированный орган внутри моей груди.
Отто похлопал меня по плечу, словно прочитал все мысли, которые только что пронеслись у меня в голове.
― Ты чертовски строг к себе, Ривер. Расслабься, черт возьми.
Я проворчал что-то в ответ, и он ухмыльнулся.
Отто был гребанным зверем. Может быть, на дюйм ниже меня и такой же мощный. Каштановые волосы растрепаны, щетина покрывает лицо. Чертовски жесткий, потому что у каждого из нас были свои демоны в прошлом.
Я безумно любил этого засранца, но большую часть времени удивлялся, как, черт возьми, он находил в себе силы на эти легкие улыбки при том, чем нам приходилось заниматься.
С договором, по которому мы жили.
Наверное, благодаря тому, что он пихал свой грязный член почти во все, что попадалось под руку, сбрасывая с себя напряжение, стресс и горе. Никогда не позволял тяжести этого гнусного мира подавлять его.
Он сжал мое плечо, и в его вкрадчивом голосе послышалось озорство:
― Мне кажется, кому-то нужно перепихнуться. Вонзи свои пальцы в восхитительный вишневый пирог, потому что ты слишком долго голодал.
Этого было достаточно, чтобы мои мысли понеслись вскачь, возвращаясь к девушке, которая лежала в моем кресле на прошлой неделе. Она овладела моими мыслями и проникала в мои сны.
Его улыбка стала шире, как будто он решил, что нашел решение проблемы.
Он не ошибался.
― Сейчас все относительно спокойно, брат. Не о чем волноваться, ― сказал он.
Не о чем волноваться? Я в какой-то степени доверял его точке зрения, потому что его роль отличалась от моей.
Он стал белым рыцарем, а я поддался зову мстителя. Не то чтобы я завидовал ему.
Каждый из нас стал частью паззла, которой ему суждено было быть.
― Почему бы тебе не воспользоваться этим временем, чтобы передохнуть и насладиться более приятными вещами в жизни? ― Он не пытался скрыть своего предложения. ― Можешь не сомневаться, я так и сделаю.
Я уже собирался сказать ему, что ему лучше не устраиваться слишком удобно, когда изнутри дома раздался громкий стук, а затем треск.
У меня внутри все сжалось, и я обменялся с Отто встревоженным взглядом, а мгновение спустя уже пересек лужайку, взлетел по ступенькам и ворвался в дверь.
В этот момент до моих ушей донесся пронзительный крик, и я рванул через гостиную к Нолану, свернувшемуся клубком у подножия лестницы.
Лестницы из твердого дерева. Лестницы, по которой я постоянно говорил ему не бегать, потому что он может упасть и пораниться.
― Нолан! ― прохрипел я, сердце как чертов молоток колотилось о ребра, когда я обежал диван и влетел в холл, упав на колени рядом с ним как раз в тот момент, когда он перевернулся и сел.
Я старался не дать комку страха вырваться из моих легких при виде крови, хлещущей из его рта. Без сомнения, это только еще больше испугает его.
Но, черт.
Я не был готов к такому дерьму.
Не знал, как справиться с этим, не слетев с катушек.
Нолан взял часть «слететь с катушек» на себя ― у него вырвался вопль, когда он понял, что изо рта идет кровь.
― Кажется, я умираю, папа!
― Все хорошо, приятель, все хорошо.
Я лихорадочно осматривал его, пытаясь оценить ущерб и бормоча себе под нос:
― Ты в порядке, Нолан. Я рядом. Ты в порядке. Ты в порядке.
Черт, пусть с ним все будет хорошо.
Он смотрел на меня огромными голубыми глазами, из которых слезы текли также обильно, как кровь.
― Ты можешь сказать мне, где у тебя болит? ― спросил я, стараясь сохранять спокойствие, в то время как мои внутренности скрутило в узел от страха. Я осторожно провел ладонью по его макушке и спине, молясь, чтобы там не было никаких повреждений.
― Мой рот. Он выпятил нижнюю губу, показывая место, где она была рассечена, а также зияющую дыру, на месте одного из его нижних зубов.
Вот черт.
― Как думаешь, ты сможешь открыть его, чтобы я мог увидеть, что там происходит?
Он запрокинул голову назад и издал звук «а-а-а», как будто был у стоматолога.
Да, один из его молочных зубов отсутствовал, но я выдохнул с облегчением, когда не увидел никаких других повреждений.
― Похоже, ты выбил зуб, ― сказал я, позволив себе немного поддразнить, надеясь, что это его успокоит.
При этих словах из него вырвался еще один вопль, и он в откровенном ужасе прикрыл рот рукой.
― Но мне нужно есть, папа.
Отто стоял у меня за спиной, пытаясь сдержать смех.
― Не волнуйся, малыш. Если ты не сможешь жевать, я куплю тебе столько молочных коктейлей, сколько ты захочешь.
Услышав это, Нолан оживился и заулыбался, отчего кровь снова потекла по его подбородку.
― Мне нравится эта идея!
Я бросила взгляд на Отто, прежде чем вернуть свое внимание к Нолану.
― У тебя больше ничего не болит?
Он раскинул руки и пошевелил ногами.
― Нет. Ни капельки.
Облегчение нахлынуло на меня, и я пробормотал:
― Это хорошо, это хорошо.
Я осторожно подхватил его на руки и понес на кухню, где одной рукой наполнил льдом пакет, завернул в полотенце и прижал к его рту, а Отто уже сходил в гостевую ванную за тряпкой и вытирал кровь с пола.
― Держи вот здесь, хорошо? ― сказал я Нолану.
― Я понял, папочка. Не волнуйся, ― пробормотал он сквозь ткань, теперь уже утешая меня.
― Поеду проверю его на всякий случай. Закрой дверь, пожалуйста, ― обратился я к Отто.
Он отдал мне честь.
― Конечно, босс. Напиши мне потом и сообщи как дела.
― Ага, ― сказал я ему, после чего поспешил по коридору, оказался в гараже и пристегнул Нолана к заднему сидению своего внедорожника.