Правда заключалась в том, что я была одинока. Так одинока, что было больно. Так одинока, что я чувствовала, что доказательство этого высечено во мне.
Как пульсирующая, бесформенная дыра.
Надев симпатичный голубой топ с цветочным узором, я снова сунула ноги в босоножки на танкетке, застегнула их, посмотрела на себя в зеркало и сказала себе, что отправлюсь туда и хорошо проведу время.
Поэтому я прошла полмили до парка под теплыми, ласкающими лучами солнца, уверенная, что так и будет. И все же я неглубоко вдохнула, когда завернула за угол и увидела толпу людей, собравшихся в парке.
Вокруг лужаек выстроились ряды палаток с белыми крышами, и легкий ветерок доносил звуки музыки кантри, смешивающиеся со смехом.
На меня нахлынула волна тревоги, дрожь, которая предупреждала о том, что нужно ускользнуть и спрятаться.
Слова на внутренней стороне моей руки вспыхнули напоминанием.
Страдая, мы должны продолжать жить.
Я заставила себя подавить страх, вздернула подбородок и прошла остаток пути до парка.
Я почувствовала некоторое подобие спокойствия, когда вошла в толпу и смешалась с ней.
Стала одним целым с семьями, разговорами и улыбающимися лицами.
Я прошлась по палаткам, разглядывая представленные на прилавках товары. Здесь были изделия ручной работы и экологически чистые овощи, напитки и предметы искусства, украшения, мыло ручной работы и свечи.
Каждый из них жертвовал часть своей прибыли приюту для животных Мунлайт-Ридж.
Я продолжала поиски, пока наконец не нашла небольшую палатку с вывеской, на которой было написано «Лунный цветок».
У прилавка образовалась небольшая очередь, но я смогла разглядеть черные волосы Рейвен, собранные и украшенные цветами, она болтала с покупателем.
Я подождала, рассматривая витрину с заколками и лентами для волос в палатке справа.
Как только последний покупатель ушел с букетом свежих цветов, она повернулась, чтобы переставить ведро с лилиями, которое стояло позади нее и было почти пустым.
Я подошла к разделявшему нас прилавку.
Когда она обернулась, то наконец заметила меня, и из нее вырвался восторженный крик.
― Боже мой, наконец-то ты здесь! Я уже решила, что ты не придешь и мне придется выполнить свою угрозу с похищением. ― Она размахивала руками в воздухе, торопясь протиснуться ко мне через небольшой проем, который она оставила между своими выставочными столами.
Она бросилась мне на шею и обняла так, будто знала меня всю жизнь.
Вздох удивления вырвался из моих легких, когда она крепко сжала меня в объятиях, раскачивая вправо-влево. Прошла секунда, прежде чем я, наконец, поддалась, избавившись от части страха, который я постоянно испытывала из-за опасения, что меня увидят, ― ужаса, что однажды кто-то узнает меня, ― и обняла ее в ответ, стараясь, чтобы в моем голосе прозвучало поддразнивание.
― Ты предупредила, что у меня нет другого выбора.
Я почувствовала тепло, которое разлилось по телу, когда она еще раз крепко сжала меня, словно ее душа знала, что моя нуждается в успокоении, прежде чем она отступила назад и схватила меня за руки.
― Тебе повезло, что ты послушалась, потому что через пять минут ты оказалась бы в багажнике моей машины.
Дразнящая улыбка появилась на ее губах, которые сегодня она накрасила в кроваво-красный цвет.
― Пойдем, тебе нужно познакомиться с моим братом и его друзьями.
Я не успела отказаться от этой идеи и сказать, что заскочила просто повидаться с ней, как она взяла меня за руку и потащила через узкий проем, отделявший ее палатку от огромной соседней.
Я изо всех сил старалась не отставать, мои танкетки утопали в мягкой траве под ногами, пока она тащила меня к задней части палатки, где были расставлены в круг четыре стула.
Один из них был пуст, а три другие заняты.
Двое мужчин сидели лицом к нам, увлеченные разговором, и от них исходила такая аура, что я едва не споткнулась.
Каждый из них был покрыт татуировками и излучал свирепость, которая должна была притягивать все взгляды и, несомненно, вызывать любопытство в этом маленьком городке.
Совершенно неуместные, они выделялись, как сигнальные огни, от которых невозможно отвести взгляд.
Брутально красивые и обещающие неприятности.
В точности как мужчина, который сидел к нам спиной, полностью сосредоточенный на своем стакане, который держал двумя татуированными руками. Тот самый, который заставил мои легкие с хрипом лишиться кислорода, когда меня поразило осознание, кто здесь сидит.
Невозможно было не заметить копну черных волос и татуировки, напоминающие струйки дыма, которые тянулись по шее и исчезали у линии роста волос на затылке.
Я чувствовала исходящую от него энергию. Напряжение сковывало его бугрящиеся мышцы и широкие плечи, когда он медленно повернулся, чтобы посмотреть на меня.
Волна тьмы пронеслась по полуденному воздуху. Вонзившись, словно стрелами, пока эти штормовые глаза пожирали меня через пространство.
Не могу выбросить тебя из головы...
Его вчерашние слова кружились вокруг меня, как во сне.
Рейвен потянула меня за руку, только когда я, запнувшись, остановилась.
― Пойдем, они вон там.
Она притащила меня прямо к тому месту, где они сидели.
― Привет, ребята, это моя новая подруга, о которой я вам рассказывала, Чарли Лоу.
Она махнула рукой в мою сторону, словно вручала им приз. Я чувствовала, как взгляд Ривера пронизывает меня насквозь, так глубоко, что казалось, мог проникнуть в самую душу.
― Чарли, это друзья моего брата. Кейн... ― Она указала на мужчину с короткими каштановыми волосами и густой, ухоженной бородой. Высокий и мускулистый, от него волнами исходила самоуверенность.
Рейвен жестом указала на мужчину, сидящего рядом с ним.
― А это Тео.
Тео выставил в мою сторону острый подбородок, его скулы резко очерчивали лицо, давая понять, что он способен соблазнить или погубить кого угодно.
Он был полностью покрыт татуировками, черные чернила закручивались и вились по его поджарой, мускулистой фигуре. Я наклонила голову, коротко приветствуя его.
― А это мой брат, Ривер.
Конечно.
Ривер был ее братом.
Сердце заколотилось, пока я пыталась придумать, как мне выпутаться из этой ситуации. Потому что я сомневалась, что смогу находиться рядом с ним. Когда он заставлял меня чувствовать себя так, словно я разваливаюсь на части.
В голове все кружилось, мысли разбегались.
И проскальзывали опасные идеи.