Ничего из этого.
Поэтому я позволила им нахлынуть на меня, как бы больно это ни было, и успокаивала себя тем, что водила пальцем по его коже. Родинка была почти в форме сердца, хотя немного искажена и длиннее с одной стороны.
Мне было и радостно, и грустно, когда я снова повернулась к его сияющему лицу, и провела пальцами по прядям его теплых каштановых волос.
― Спокойной ночи, Нолан.
― Спокойной ночи, моя мисс Чарли. Лучше бы тебе быть здесь утром, но если тебе нужно будет уйти, ты должна разбудить меня и сказать, что уходишь.
― Хорошо, я обещаю. ― Я наклонилась вперед и поцеловала его в лоб.
― Твоя очередь, папочка, ― крикнул он в потолок.
Ривер подошел к нам, вздымаясь горой за моей спиной и накрывая нас своей тенью.
Щит мужественности.
Я подвинулась, когда он опустился на колени рядом со мной, Ривер поправил одеяло Нолана, подоткнув его под его маленькое тело.
― Спи крепко, малыш. ― Голос Ривера был тихим. Полным преданности.
― Всегда, папа, потому что ты укрываешь меня лучше всех.
Мы начали вставать, когда Нолан схватил отца за руку.
― Не забудь про моего щенка! Я сплю лучше всех с тех пор, как мисс Чарли подарила мне моего Счастливчика.
Ривер усмехнулся и нашел его на полу в другом конце комнаты. Он положил его рядом.
― Вот.
― Идеально, ― сказал Нолан, сияя.
Я смотрела на него и отдавалась всепоглощающему присутствию мужчины рядом со мной.
Да.
Идеально.
Мы вышли из комнаты и прикрыли за собой дверь, хотя и оставили небольшую щель в пару дюймов.
Я колебалась, не зная, что делать. Я провела руками по плечам, прежде чем тихо пробормотала:
― Мне нужно приготовиться ко сну.
И направилась в гостевую спальню, где после ужина снова оставила свои вещи.
Я едва успела сделать шаг, как Ривер подхватил меня на руки и заключил в свои объятия.
― Куда это ты собралась, Маленькая Беглянка?
По телу пробежала дрожь, такая же отчетливая, как и экстаз, разлившийся по моим венам.
― В постель? ― Это прозвучало как вопрос.
― Да, именно туда ты и направляешься, только не в ту сторону.
И я совсем не возражала, когда он отнес меня в свою комнату.
ГЛАВА 46
Ривер
Я стоял у больших стеклянных дверей, выходивших на задний двор, и не мог пошевелиться, наблюдая, как Чарли и Нолан играют на лужайке.
Смеются.
Дразнятся.
Бегают друг за другом.
Бегают, только Чарли никуда не бежала. Вместо этого она была здесь и складывалось ощущение, как будто она все время была неотъемлемой частью нашей жизни. Странно было наблюдать, как они вдвоем играют под ярким послеполуденным солнцем, их красивые лица мелькают под тенью листьев, низко нависших над двором.
Обычно я до чертиков пугался, когда рядом с Ноланом оказывались незнакомые люди. Желание защитить его было настолько острым, что я не знал, что делать, кроме как держать его от всех на расстоянии, но я не думаю, что когда-либо чувствовал себя таким удовлетворенным, как сейчас.
Наблюдая за тем, чему суждено было случиться, если верить моей интуиции.
Но это не означало, что я не был совершенно ошеломлен, когда моя сестра подошла ко мне и спросила:
― Что ты собираешься ей сказать?
Опасения накатили волной, и каждая мышца моего тела напряглась. Мне не нужно было спрашивать у сестры, что она имела в виду. И все же я не мог оторвать взгляда от улицы, пробормотав:
― Не знаю.
Рейвен насмешливо хмыкнула.
― Что значит «не знаешь»? Ты не можешь вот так пригласить кого-то в свою жизнь и ожидать, что будешь держать в неведении.
― Я думал, ты хочешь, чтобы мы с Чарли были вместе? ― У меня внезапно пересохло в горле, как будто я сражался со своей сестрой в каком-то сложном поединке. Я понимал, что она просто беспокоится, но черт возьми.
Она шлепнула меня по руке тыльной стороной ладони.
― Конечно, я хочу, чтобы вы были вместе, ты, большой болван. Вы идеально подходите друг другу. Я поняла это, когда впервые увидела вас вместе. Привет, химия. Между вами было... что-то... такое.
При этих словах она развела руки, словно пытаясь охватить то, что это было.
― Я имею в виду, что это было так интенсивно, что невозможно не заметить. Но это не меняет того, кто ты есть, Ривер. То, что ты сделал, и то, что ты продолжаешь делать, и единственная причина, по которой я беспокоюсь о том, что вы двое будете вместе, ― это то, что я знаю, на что ты пошел, чтобы скрыть эти части себя.
― Чего ты ждешь от меня, Рейвен?
Она широко раскрыла свои темные глаза, глядя на меня так, словно это должно было быть очевидно.
Когда я не ответил, она недоверчиво вздохнула и ответила:
― Скажи ей.
У меня внутри все сжалось. От одной мысли об этом меня передернуло. Меня чуть не вывернуло от одного предчувствия грядущей потери.
При малейшей опасности она убегала так быстро и далеко, что я никогда не смог бы ее догнать. Конечно, она вела себя так, будто ничего страшного не произошло, когда я сказал ей, что совершал ужасные поступки, но мы умеем сводить предупреждения к минимуму, если очень сильно хотим чего-то.
Игнорируя все знаки опасности.
Скорее всего, она решила, что я говорю о мелкой краже.
Но если она узнает? Она никак не смогла бы это проигнорировать.
― Сказать ей? ― Слова прозвучали с горьким смешком.
Скрестив руки на груди, Рейвен наклонила голову набок.
― Ну да. Ты что, думаешь, что можешь пригласить ее в эту семью и вести себя так, будто ты не тот, кем являешься? Я знаю, что ты боишься того, что она подумает, но нельзя начинать отношения, построенные на секретах, Ривер. Ты знаешь, что они только разрушат все, что ты строишь, и этот фундамент рухнет. И я не могу смириться с мыслью, что это может произойти. Вы оба заслуживаете гораздо большего.
Я покачал головой.
― Вся моя жизнь ― гребаный секрет, Рейвен. Ты же знаешь, это небезопасно для всех, если она узнает. Достаточно того, что я привел ее сюда. То, что я делаю это...
Это вырвалось у меня так, словно я признавался в смертном грехе. Возможно, именно так оно и было.
― Что именно ты делаешь, Ривер? Любишь того, кто нуждается в любви? Позволяешь любить себя?
Я побледнел, собираясь опровергнуть это. Мои прегрешения были настолько темными и уродливыми, что я ничего не мог сделать, чтобы избавиться от грехов. Ничем нельзя было отмыть грязь с моих рук.
У меня всегда было ужасное чувство, что Рейвен и Нолан в моей жизни временно. Что они останутся со мной ненадолго, чтобы я узнал, каково это ― любить всем сердцем, а в наказание их у меня отберут.
Наверное, именно поэтому я всегда говорил о чем-то временном, когда речь заходила о Чарли. Не желая верить, что у меня может быть что-то постоянное, даже несмотря на то, что обещания вечности все равно срывались с моих губ.