Она знала, что не сможет остаться и растить там ребенка, которого любила больше всего на свете. Она слышала, как говорят о материнской любви. Какой сильной и бесконечной она была. Что ее невозможно понять, пока не подержишь ребенка на руках.
Теперь она знала это и понимала, на что готова пойти, чтобы защитить его.
― У меня есть план, ― сказал ее отец, нацепив самую фальшивую улыбку, чтобы казалось, что он ведет обычную беседу со своей дочерью, если кто-то их заметит.
Надежда расцвела посреди хаоса, и она сглотнула, пытаясь изобразить спокойствие.
За последние несколько месяцев ей удалось встретиться с ним несколько раз. В те редкие моменты, когда ей удавалось улизнуть. Он сломался, когда она рассказала ему о жестоком обращении, которому подвергалась, когда она объяснила, как связалась с самым мерзким из мужчин.
Ее отец плакал. Он сказал ей, что его подставили. Фредерик использовал угрозы в адрес дочери и матери, чтобы шантажировать его, заставляя совершать свои гнусные дела. Подделывать бухгалтерские книги и придавать его грязным делишкам видимость чистоты.
Казалось, Фредерик Уинстон манипулирует всеми вокруг. Он использовал их в своих гнусных целях.
Они обсуждали варианты. Она знала, что единственное, что она может предпринять, ― это исчезнуть. Забрать сына и сбежать. Она просто не знала, как это сделать.
Пойманная в ловушку под обломками жизни, которая собиралась уничтожить ее.
Широко улыбаясь, она хихикнула, как будто отец сказал что-то смешное, и положила руку ему на предплечье.
― Правда? И что же это?
― Через две недели, в пятницу. Фредерика не будет в городе. Встретимся с Леви в твоей машине у «Старбакса» на углу Тремонт и Оук. В десять утра. Что бы я не сказал тебе делать, ты не должны колебаться. Просто поступай так, как я попрошу.
Страх скрутил ее, но она продолжала улыбаться.
― Ты тоже должен быть в безопасности.
― Мы все будем. Я обещаю, Сладкая Горошинка, мы все будем.
В то утро она встала с восходом солнца. Накануне вечером Фредерик уехал в командировку.
Она поднялась с кровати и направилась в комнату сына. Ее сердце чуть не разорвалось, когда она увидела его милое личико, когда он лежал в своей кроватке, улыбаясь ей двумя маленькими зубками, которые у него были на нижней десне, и размахивая своим маленьким плюшевым щенком.
Она подхватила его и заключила в объятия. Любовь переполняла ее.
Она поцеловала его в висок, вдохнула сладкий аромат его светлых кудрей, пытаясь успокоить волнение, бушевавшее внутри.
Они уходили.
Они уходили оттуда.
Они собирались сделать это.
Я обеспечу тебе хорошую жизнь, ― безмолвно обещала она снова и снова.
Она изо всех сил старалась придерживаться обычного распорядка дня. Кормила Леви. Играла с ним на полу. Вела себя так, будто ничего не происходит, поскольку была уверена, что Фредерик следит за ней по камерам.
Она не делала ничего необычного. Без двадцати десять она надела туфли, взяла сына и вышла за дверь. Не было ничего странного в том, что она уходила днем. Фредерик требовал, чтобы она сохраняла видимость нормальной жизни.
Занималась йогой, ходила на ланчи и помогала собирать средства для нуждающихся. Все, что должна делать жена такого мужчины, как он.
Ее трясло от страха, когда она пристегивала Леви в автокресле, а ее милый мальчик лепетал и размахивал щенком. Она целовала его щеки, ладошки, пыталась успокоиться, потом села за руль и отправилась в пятнадцатиминутную поездку на встречу с отцом.
Она въехала на парковку. И тут же увидела на другом конце площадки машину отца. Она заняла место рядом с ней, пульс барабанил в венах.
Ее отец сидел на водительском сиденье, а мать ― на переднем пассажирском.
Ее кузина Лайла вышла из машины с другой стороны от них.
В животе у нее все сжалось.
С трудом заставив руки двигаться, она открыла дверь и вышла из машины как раз в тот момент, когда ее отец и мать выбрались из своей.
В выражении лица ее матери сквозили одновременно страх и решимость.
― Возьми Леви и пристегни его в кресле в нашей машине.
Ее охватило замешательство, но она помнила, о чем просил ее отец. Она не должна была задавать вопросов. У них не было времени. Она должна была верить, что он вытащит их из этого.
Она тут же отстегнула сына, который хихикал, ворковал и махал бабушке с дедушкой, не представляя, во что они ввязываются.
Не подозревая об опасности, которая их окружала.
Паника нарастала, но ее решимость была сильнее.
Ее мама открыла заднюю дверь их машины и она быстро пристегнула Леви к установленному там автокреслу.
― Что происходит? ― спросила она, возясь с ремнями.
― Сегодня утром мы решили, что тебе лучше взять машину Лайлы, а свою оставить здесь. Лайла поедет с нами, просто на случай, если кто-нибудь за нами наблюдает, ― торопил ее отец.
Лайла была похожа на нее. Очень. Высокая, с длинными светлыми волосами. Когда она поняла, о чем думает ее отец, ее охватило тягостное чувство.
― Но Леви... ― Ее голос дрогнул, когда она произнесла это.
― Мы думаем, что вас двоих лучше разделить.
Она сразу все поняла. Ее отец хотел сбить парней Фредерика со следа. Дезориентировать их.
― Встретимся здесь завтра. ― Он сунул ей в руку сложенный лист бумаги.
Ей стало физически плохо, а душа закричала при мысли том, что она расстанется с сыном хотя бы на секунду.
― Поверь мне. Это лучший выход, ― убеждал ее отец тихим голосом. Он обвел взглядом парковку, словно опасаясь, что за ними могут следить.
Ведь если Фредерик взял след, если он хоть что-то подозревает, то...
Ужас охватил ее, ураган страха пронесся по ее чувствам.
Но она должна была.
У них не было другого выбора.
Она должна была пойти на этот риск.
― Иди, ― процедил сквозь зубы ее отец.
В отчаянии она забралась на заднее сиденье родительской машины и осыпала поцелуями лицо своего маленького мальчика. Ее руки лежали на его щеках, а она бормотала:
― Я люблю тебя. Я люблю тебя больше всего на свете.
Он что-то агукал и дергал ее за прядь волос.
Она заставила себя выпрямиться и бросилась к отцу.
― Будь осторожен, ― умоляла она.
Он кивнул.
― Ты тоже будь осторожна.
Она обняла маму, а затем кузину, пробормотав:
― Спасибо.
Лайла кивнула, уткнувшись ей в плечо.
― Пришло время жить свободно и без боли. Для меня большая честь внести в это свою лепту.
Она подавила рыдание и крепче обняла кузину, потому что знала, что больше никогда ее не увидит.
Затем она смахнула слезы с лица и бросила телефон в кусты, после чего забралась в машину кузины. Она с трудом вбила в навигатор на приборной панели адрес, где они должны были встретиться в Колумбусе, штат Огайо.