— А я таки, решил твой вопрос! Нам надо создать полковую, полевую, крепостную и осадную артиллерию! И пусть у каждой из них, будет свой калибр, необходимый для решения поставленных задач! Тогда, и задачи разные можно решать и лишних ядер возить не придётся! То же и относительно мушкетов введём!
— Государь, в Донском полку уже давно существует негласное правило. Гласящее — все новые штуцера — одного калибра. И любая их пуля, подходит к любому ружью.
— Так что же ты, пёс шелудивый, мне голову морочишь?! — От былой радости не осталось и следа. И лавина гнева, была готова излиться на наглеца, вздумавшего так потешаться над царём.
— Государь, мы просто беседовали и я, без всякого злого умысла задал этот гипотетический вопрос. На который сам и собирался ответить. Затем, мне показалось, что вы сами хотите найти на него ответ. Поэтому и молчал. Но вы, превзошли все мои ожидания. Признаться, я не ожидал, что вы настолько глубоко продумаете его решение. Ведь в отличие от вас, все оружейники и полководцы, до сих пор, не нашли ответа. Даже малой его части.
— От шельма! Ну и подхалим! Как стелешься су… сын. — Пётр снова сиял. — Но молодец, что поднял этот вопрос, Сегодня же всё обдумаем и я, дам указ нашим оружейным мастерам. Отныне, пусть выпуск орудий, будет осуществляться по утверждённым мной чертежам. А за тобой, надлежит наладить для нужд моей армии выпуск твоих штуцеров. Даю тебе земли на Тулице там, и заложишь производство нового оружия. И быть по сему!
Основание производства штуцеров и других видов вооружения, было хоть и проблемой, но её предстояло решать намного позже. А сейчас, возникла другая головная боль. Это были новые рекруты. Царский указ: о наборе будущих воинов, конечно, был выполнен. Но почти все помещики выполнили его так, как было выгодно им. Среди новобранцев нашлось несколько хворых — которых медики Лиза с Марией сразу признали непригодными к службе. Остальные хоть и были здоровы, но судя по всему, были такой «головной болью» от которой хозяева с радостью поспешили избавиться. Хотя если постараться, в результате трудоёмкого воспитательного процесса, из таких ребят и получаются хорошие солдаты.
Но, а пока, многие рекруты старались дезертировать, (точнее убежать к казакам, благо уже находились на Дону). Насчёт дисциплины: это был вообще отдельный разговор. Почти все сержанты признались, что порой, не могут обойтись без рукоприкладства. Юрию спешно пришлось «читать» своим младшим командирам ускоренные и упрощённые лекции, о воспитательной силе коллектива. Когда один отвечает за всех и все за одного. И вкрадчиво объяснять, что наказание можно сочетать с дополнительной боевой подготовкой, но, за счёт свободного времени провинившихся подразделений. С обязательным пояснением, благодаря кому возникла такая немилость.
С позволения Гаврилова, Егеря тоже получили своё пополнение в количестве пятидесяти трёх человек. Зенауи Захар Павлович, лично ходил между новобранцев и, наблюдая за ними, отбирал себе кандидатов в егеря. Правда, здесь, возникали свои трудности. Славяне не понимали, почему они должны служить под началом темнокожих иноземцев, ведь от чужаков никогда нечего хорошего ожидать не стоит. И, не боялись выказывать своё недовольство открыто. Но это, не останавливало бойца. Он упорно гонял новобранцев, показывая на личном примере, как и что надо делать. Юрий в свою очередь добился от царя разрешения, чтобы в целях стимуляции к усердию в службе. Выкупить у помещиков родню своих кандидатов в егеря. И дать всем свободу после того как воины наделе докажут свою готовность защищать русскую землю от всех её врагов. После составления списков тесть Юры — Матвей снова отправился в командировку с неотложным и важным заданием.
Задумка Витальевича принесла свои плоды. К моменту, когда прибыли около двадцати семей переселенцев, егеря в неурочное время, вместе с другими горожанами уже достраивали для них дома. Правда, они были бревенчатые и из-за нехватки места внутри крепости, возводились жилища за пределами её каменных стен. Но с возведением бревенчатых — временных укреплений вокруг нового поселения. Ново прибывшие Въезжая в этот невострой, растерянно оглядывались, теряясь в догадках, зачем их сюда привезли (как позднее выяснилось, бывший стрелец не тратил своё время на ненужные объяснения). И ещё сильнее удивлялись, когда им выдали так называемые «подъёмные» и к этим деньгам, по минимуму живности. В завершение, для более лёгкой адаптации новичков, всем кандидатам в егеря, дали по три дня на то, чтобы они могли помочь родственникам обосноваться на новом месте.
Заранее проведённые беседы с личным составом и то, что бойцы видели, что родня вот она — рядом. Только протяни руку, вскоре возымели своё действие. Недоверие к чужакам, медленно сглаживалось, пока полностью не исчезло. А с некоторыми рекрутами, у Юры со временем, даже возникли товарищеские отношения. Это были Кондрат Марьин, которого из-за чрезмерного своеволия, в нарушение соборного собрания отдали в солдаты, разлучив с молодой женой, которая была на сносях. Степан Кокоря и Евпатий Пугач. Из этих троих первым в дом Юрия стал вхож Марьин, точнее его жена Дарья. У неё с Ульяной оказалось много общего, помимо того, что обе были беременны. Что и потянуло молодую женщину на общение с Гавриловой. А там выяснилось, что до замужества они обе были видными и бойкими девками. И если их поставить рядом то, не знающий человек, мог даже принять их за родных сестёр. Обе были схожи и миловидным овалом лица, и станом, и грациозной статью, с которой они двигались. У Юрия даже грешным делом проскочила мысль, не напроказничал ли здесь по молодости отец его жены. Но тут же отмёл это предположение, потому что слишком далеко от Бахмута жила семья Дарьи.
Общение женщин началось после того, как они повстречались на базаре. Где Дарья пыталась сторговаться с приезжим торговцем гончарными изделиями, по поводу покупки нескольких крынок и горшка. В общем, обе женщины, так взяли его в «оборот» что сами были удивлены, насколько им удалось сбить цену. И на радостях от такого успеха, Юрина жена пригласила новую знакомую в гости. И как-то незаметно, за общностью интересов и забот, они стали товарками. Которые, несмотря на домостроевские устои жизни, относительно часто встречались и помогали друг другу во всём. Поначалу по воскресеньям, после церкви приходила только Даша, они пили чай, Ульяна на правах хозяйки рассказывала, где что в городе находится. И к кому, с какими проблемами можно обращаться. Так же бывало они, когда приходил Юра, уединившись, о чем-то секретничали. Временами к ним присоединялись ещё какие-то подруги Ульянки. Но настало время, когда Зенауи, за успехи в боевой подготовке, стал отпускать своих бойцов по выходным в увольнение, на сутки. Вскоре Юрий и заметил худощавого, не очень высокого, чернявого парня у которого в буквальном смысле слова, был расплющен нос (видимо его когда-то сломали в «хорошей» драке или кулачном бою). Это когда сходятся молодцы, биться стенка на стенку. На левой скуле виднелся уродливо сросшийся рваный шрам. А чернявые глаза, смотрели на окружающих с лёгкой, задорной улыбкой и нескрываемым вызовом. Он, шёл рядом с новой подругой его жены, скорее всего они, шли с церкви. Так как вокруг шло много других прихожан.
Затем, они повстречались у него дома. Когда Гаврилов заскочил домой пообедать (это уже стало неоспоримой традицией: берущей своё начало после одного памятного разговора, во время которого, он пообещал жене, есть по возможности только дома). Прохор, увидев командира, вскочил из-за стола и вытянулся по стойке смирно. И быстро, почти не разжёвывая, проглотил откушенный им только кусок пирога, которым их потчевала Уля.
— Здравия желаю, ваше высокоблагородие! Громко, почти прокричал он.
— И ты здравствуй Кондрат. — Спокойно ответил Юра, глядя на стоявшего, на вытяжку воина. На лице, которого отразилось сильное удивление и растерянность. — Вольно братец, садись, мы с тобой вроде как не на службе.
Но гость, продолжал стоять, как стоял. Глядя по уставу — прямо перед собой.
— Нахожусь в увольнительной, и пришёл с женой в гости к её подруге! Простите, не знал что это ваш дом! Разрешите отбыть к себе
— Ты вот что, друг любезный. Успокойся и не обижай мою жену, отказом от угощения. А такое служебное рвение, мне только на службе выказывай. А так, как сейчас ты мой гость то садись за стол и угощайся….