— Хорошо, пусть так и будет, тем более что сильный огонь корабль может дать исключительно на нос, на корме башни нет. Так что пусть контр-адмирал Щенснович перебирается на свой новый флагманский корабль. Эдуард Николаевич опытный моряк, ему с мостика будет виднее.
Матусевич был доволен, что их мнения совпали — пришедший броненосец был действительно неплохой корабль в рамках своего ограниченного водоизмещения — чуть больше девяти тысяч тонн. И сейчас больше походил на броненосный крейсер, и по всем своим параметрам, кроме дальности плавания, превосходил погибший «Рюрик». Перед походом с броненосца срезали протяженный ют над адмиральскими помещениями вместе со вторым балконом. Разместили там дополнительное 152 мм орудие Кане, и точно такие же пушки установили в казематах вместо устаревших систем Обуховского завода. Заодно поставили дюжину новых противоминных 75 мм орудий, сняв прежний набор из 47 мм и 37 мм пушек «гочкиса», со столь же бесполезными торпедными аппаратами, и тяжелыми боевыми марсами.
— Вы не находите странным, что я два года тому назад увел все эти корабли из Порт-Артура по распоряжению генерал-адмирала, якобы на ремонт, к которому так и не приступили. Тогда я яростно протестовал, отправлял адмиралу Авелану телеграммы, считая, что увод кораблей является огромной ошибкой. Время показало мою правоту. Теперь пришлось поспешно уводить эскадру обратно, и торопливо проводить те работы, которые должны были делаться в течение года. Но хоть успели поставить новые пушки, за исключением «Адмирала Нахимова» — для него просто нет восьмидюймовых орудий, их производство только восстанавливают.
Великий князь и командующий флотом быстро переглянулись — Григорий Павлович не скрывал враждебности к тем, что допустили столь вопиющие ошибки. А может быть и не «ошибки» совсем, а их действия были сознательным ослаблением морской силы империи на Дальнем Востоке. Тут уже прослеживаются закономерности, которые простым головотяпством и самодурством не объяснить, речь идет совсем о другом, раз даже адмиралы о том стали открыто высказываться — видимо, «накипело».
— Григорий Павлович, вместо «Императора Николая I» в состав вашего отряда, что станет 3-й дивизией, будет введен «Севастополь», который сейчас находится на ремонте. Надеюсь, что броненосец снова будет способен выдать ход в тринадцать узлов, и, несомненно, усилит ваше соединение. На нем сейчас снимают башни среднего калибра, а вместо них установят 203 мм пушки — два ствола есть, и пару еще привезут — благо железнодорожное сообщение с Ляояном к нашему возвращению будет полностью восстановлено. Я на это сильно надеюсь — разрушения полотна редки, японцам не дали времени произвести серьезные подрывы. А вот встречать в Дальнем нас будет наместник, адмирал Алексеев. Будет ли сражение с неприятелем по возвращении, сейчас сказать трудно, но к нам скоро подойдут крейсера контр-адмирала Эссена, они сейчас у берегов Японии…
Броненосец «Орел» стал совершенно неузнаваемым в облике «Ивами» — просто японцы исправили большую часть допущенных русскими ошибок во время «улучшения» отечественными корабелами изначально французского проекта «Цесаревича»…
Глава 18
— Обманули, обвели вокруг пальца. Пока наша эскадра встречает отряд Чухнина, японцы увели из Вей-Хай-Вея «Ивате». А то, что мы видели прошлый раз, есть самый натуральный обман!
— Пожалуй, вы полностью правы, ваше превосходительство, нам тогда творя обман, подставили «Якумо», на котором жестью удлинили для видимости дымовые трубы. А вот теперь, зная, что наша эскадра сейчас ушла в Шанхай, они уводят «Ивате».
Николай Оттович только выругался — такого афронта он никак не ожидал, обнаружить врага за собственной спиной, фигурально выражаясь. Причем в малых силах, что немаловажно — «Микаса» и «Асахи», а с броненосцами «Токива» и две «собачки» — построенные в САСШ «Читосе» и «Кассаги». И теперь, разглядывая в бинокль вражеские корабли, хотелось только ругаться, понимая, какую оплошность совершили многие, и он один из главных виновников, как командующий легкими силами. Ведь не видя в гавани поврежденного броненосного крейсера, все почему-то решили, что его упустили, ушел ночью, как «Фудзи» и «Ниссин» в свое время.