Сам не знаю, как вынырнул из этого. И как нашёл в себе силы отстранить её.
– Знаете сказку о мальчике, который кричал: «Волки! Волки!»? – спросил, а сам прикрыл глаза, чтобы не видеть этой сумасбродной чертовки, и спрятал руки в карманы, чтобы теперь уже она не заметила, как у меня дрожат пальцы.
– Н-нет, – жалобно отозвалась Маресюк.
– Я расскажу. В одном селении жил мальчик, которому нравилось ради развлечения кричать: «Волки! Волки!», а когда жители сбегались, чтобы отогнать хищников, он лишь смеялся над ними. Так сработало раз, два… а потом в село действительно пришли волки и напали на этого любителя развлечений. Но сколько он не кричал: «Волки! Волки!», никто больше не явился на его зов. Люди обиделись на глупца. Так его и съели. Вот такая сказка, Свет. Надеюсь, вы поняли метафору?
Открыл глаза, посмотрел на растерянную и трогательную неё.
Она отрицательно помотала головой.
– Я понятия не имею, что такое метафора… – призналась честно.
Только меня её незамутнённость больше не умилила. Наоборот – вызывала раздражение и брезгливость.
Хмыкнул с презрением, окатил холодным взглядом, развернулся и скорее пошёл к машине. Потому что Маресюк внезапно начала плакать, а это был уже запрещённый приём.
Нет, нужно рушить и жечь этот мост. Пока чудовище, которое притворяется красавицей, не перебежало по нему и не забралось мне под кожу.
Глава 5. Следуй за рыжим котом
СВЕТА
Сидела на подоконнике и таращилась на пейзаж за окном. Он плыл. Из-за слёз. Был бы дождь – ещё ладно. А то нет же, солнце выпятилось на полнеба, птички чирикали. Всем хоть бы хны. У них там лето на подходе, а у меня внутри – минусовая температура… Мне так херново, что жить не хочется…
Ну, почему-почему-почему?
Уткнулась в сложенные на коленях ладони и заревела – горько-горько.
– К маме хочу! – зло высказала пространству.
Я вообще сегодня была зла на всё – на хорошую погоду, на Майку, которая уехала на пары и не поддержала мой бойкот, на этот мимимишный подоконник с подушечками, сделанный по спецзаказу.
Всё плохо. Жизнь – дерьмо. Солнце – дурацкий фонарь… Аааа…
Савку ещё вчера кинула в чёрный список. Это он, гад, сломал мне жизнь. Я его, можно сказать, от смерти спасла, с Викой помирила, а сама…
Боже, я до сих пор помню Его крепкие руки на своей талии… Губы ещё горят от Его жаркого поцелуя. Никогда бы не предположила, что он так целуется – требовательно, властно, подчиняя… Он чуть не сожрал меня вчера. А я, дура, и не возражала. Меня много раз целовали, и я много раз целовала, но чтобы так, прям со всеми этими девичьим приколами – ватными коленями, бабочками в животе, крыльями за спиной – никогда. С ним случилось. И сердечко ёкнуло и зашлось: мой-мой-мой…
Только он оттолкнул и отповедь свою дурацкую прочёл про волков. Ушёл, сволочь, даже не оглянулся. Слышал же, что я плачу. Как можно быть таким сухарём?
Боже, за какие грехи ты послал мне втюрится в подобного зануду? Я же таких всегда на дух не переносила и гнобила нипадецки ещё с детсада. Но надо же, поплыла! Видать карма настигла за Вовку Анисимова, нашего отличника и старосту класса. Уж как я его обглумила, когда на выпуском в девятом он мне – краснея и заикаясь – в любви признался! Вовка хлюпиком оказался! Разревелся, убежал, а потом и вовсе из нашей школы перевёлся. И вот поди ж ты!
Елисей, правда, совсем не Вовка – с его-то ростом, комплекцией и кубиками пресса (ага, я запонила!) и кое-чем ещё весьма солидных размеров (это тоже, врезалось в память, увы), но ботан же! Меня от того, как он просто говорит, коробит. Умняки кидает! Метафоры всякие…
Ррр… Ненавижу…
Снова звонили из универа. Уже и Бобриха побывала, и Дольский, и даже Майю, предательницу, подослали. Сегодня ж репетиция этого квиза идиотского. Ага, щаз, бегу волосы назад! Пусть хоть отчислят!
Хотелось в родную Смирновку! На мостик наш через речушку! Кидать камешку в воду и нюхать ароматы цветов. Или уткнуться в мамину мягкую грудь и порыдать, пока она будет перебирать мои волосы и приговаривать: «Так, Светка, хорош мокроту разводить!» На родину и к маме хочется так сильно, что посещает подлая мыслишка послать всё на… небо за звёздочкой и свалить в туман. Всё равно по специальности работать никогда не буду.