Подхватилась с места к двери, когда услышала голос папочки.
- Ну, здравствуй, здравствуй. Пока дома. Не спрашиваю, как узнал, догадался. Да заезжай, рад буду. Хорошо.
Вроде не по мою душу и на том спасибо, а то, как бы пока в воздухе всё. Вот угораздило же меня так вляпаться.
Я вернулась к дивану и подняла со стула пижаму. И ещё один шок. Штанина ниже колена уходила в клёш. Да ещё какой, ноги слона поместятся, и ещё места хватит, чтобы меня втиснуть.
И да, вспомнила, таскали этот лейм хиппи или битлы. И мне это напялить на себя? Полный зашквар.
Или это сегодня ауф?
Чёрт, чёрт, чёрт.
Действительно чёрт. Вот тупая овца, наверняка от мёртвого тела такие тормоза. Люся должна же знать, что сегодня носят.
Но додумать не успела. Новый звонок затрещал, а это снова гости пожаловали. Бросила штаны, резво подскочила к дверям и выдохнула. Пришёл какой-то Игорёк, знакомый товарища Козырева. А папочка конкретно переселился, уже и друзья в гости захаживают. Мамочку из кухни погнали, а сами там расположились.
Ну вот не было у меня раньше такого любопытства: захотелось срочно узнать, о чём они там болтают. Просунула в щель голову и тут же отпрянула, едва не расхохотавшись в полный голос. Тётка далеко не ушла, приложила ухо к дверям кухни, глаза закрыла, язык высунула, неандерталок напомнила. Но подслушать разговор явно не получится. Или…
Я на цыпочках подкралась к дамочке и, встав у неё за спиной, попробовала прислушаться. Кое-что пробилось, но точно ко мне никакого касательства. Говорили про коньяк и рыбу. И какая связь?
Развернулась всё так же на цыпочках, и хотела было уйти, но дверь внезапно распахнулась, и на пороге возник Илья Спиридонович. Громко крикнул: «Ева», — и уставился окосевшим взглядом на тётку.
- Паша, ну вот что ты за человек? По работе ко мне, — возмутился такой диспозиции майор, а узрев за спиной мамочки меня, громко хрюкнул.
- По какой работе, ну вот что ты Илюша обманываешь, я же всё слышала. Вы коньяк распивать собрались. И на каких радостях аж две бутылки? Тебе утром на работу и как себя чувствовать будешь?
- Ну какие две бутылки, чисто символически за встречу выпьем.
- А зачем Еву позвал? Ты ей налить хочешь? Да ты с ума сошёл, ей только 15 лет.
Вот загалдела, в XXI веке ей точно стримером быть, если доживёт. И почему 15? Через два месяца паспорт смогу получить (а дома уже два года, как имела бы его), а коньячку мне точно сейчас не помешало бы. Не день, а сериал какой-то. Бинджвотчинг рили.
- Ну что ты городишь, какой коньяк Еве? Пару вопросов к ней имеется.
- И что за вопросы? Видела я уже ваши вопросы.
Боже, и как отец Евы столько времени терпел эту душнилу?
- Так, Паша, перестань городить ерунду. Сядешь рядом, но чтоб я тебя не слышал, пока будем выяснять подробности случившегося, — майор начал закипать, и вероятно тётка это тоже сообразила, но в принципе, уже добилась своего. Сидеть во главе стола.
Вот только я видела на кухне всего три табуретки. И что? Буду стоять как пай-девочка и отвечать на вопросы?
Хотела уже стул из комнаты притаранить, но нет, обнаружилась четвёртая табуретка под столом. И да, две бутылки коньяка и пара здоровенных копчёных лещей. Извращенцы.
- Ну, здравствуй, Ева. Помнишь меня? – задал вопрос гость, едва мы расселись.
И что ответить? Ева его наверняка знала.
- Дядя Игорь, — вышло как-то вопросительно, но незнакомец ухмыльнулся в пышные усы, которые закрывали пол лица.
Или так показалось. Напомнил Эркюля, голова круглая, стрижка под котелок. Глаза, чуть навыкате, но не пучеглазие (возможно эффект создавал нос, выглядевший как здоровенная картофелина), смотрели на меня проницательно. Если вспомнить теорию Гоши из электрички – так смотрит мент. И судя по возрасту – «примерно» майор.
- Гляди-ка, — «примерно» майор ткнул кулаком Илью Спиридоновича в плечо, — помнит. А сколько лет прошло. Вона, какая девица вымахала. Красавица. Может её с моим обормотом познакомить? Вовку помнишь?
Последняя фраза адресовалась мне и по теории случайных чисел – Вовка и есть тот самый обормот. Кивнула.
- А как камни кидала в поплавок? Вот никогда не забуду. Я её спрашиваю: «Ева, ты что делаешь», а она честно признаётся. Камни она кидает. Я ей говорю: «Иди папе кидай». А она, помнишь Илья? «Папе нельзя, он рыбу ловит». А я, значит, танцевал!
Они оба расхохотались. Мама, наоборот, насупилась, будто про неё разговор шёл.
Но вывод из этого я сделала правильный. Ева в тот момент была ребёнком и может вообще ничего не помнить. Так что снова кивнула, тем более сюжет уже нарисовали. Даже улыбнулась.