— Угу… — начинает поглаживать пальчики на моих ногах Тимофей.
— Ну, так вот… Кузнец один идти в усадьбу побоялся…С ним его семеро братьев пошли…
— Какая знакомая ситуация… — хмыкает Тимофей. — Старшего не Акимом звали?
— То не известно… — теперь моя очередь закатывать от удовольствия глаза… — Но только когда они дошли до усадьбы к ним вышел не графский племянник, а его жена… И они ей всё рассказали…
— А племянник этот ссыкло… — начинает разминать мои стопы Тимофей…
— Ну да, не герой… — соглашаюсь, мысленно заставляя себя не замурлыкать от удовольствия. — Только и жена его… Не могла она признать перед всеми, что муж у неё настолько испорчен… Сказала, что они что-то перепутали и велела слугам гнать их со двора…
— Муж и жена — одна Сатана… — одобрительно кивает Тимофей. — Как мы с тобой…
— Мы с тобой — не муж и жена! — тут же возражаю я.
— Это поправимо… — нажимает мне на какую-то точку на стопе и глаза у меня закатываются от удовольствия. — Нравится, да?
Киваю, чувствуя, что щеки у меня уже малиновые…
— Кузнеца и братьев его слуги прогнали, а жена племянника графа решила сама дойти до капища… И, нет, чтобы днём пойти — дождалась пока муж уснет и ночью, даже не взяв никого из слуг, отправилась в рощу… Наутро племянник графа хватился жену… Искали три дня, а на четвёртый она сама из леса вышла… Абсолютно без одежды и с остриженными волосами…
— А где ж она была? — начинает разминать мою вторую ступню Тимофей…
— А никто не знает… Потому что вернуться-то она вернулась, но… С ума она сошла… Разговаривать перестала… Сидела и смотрела в одну точку… Племянник графа хоть жену и не любил, но врачей нанял самых лучших… Говорили, что даже из-за границы выписывал… Только без толку всё…
— Ну, в плане медицины за двести лет, выходит, ничего не изменилось… — хмыкает Тимофей.
— И, вот, прошёл год с того её похода в рощу… Однажды сидела она во дворе и услышала, как вдалеке мальчишка-пастушок играет на дудочке и вдруг чётко-чётко сказала: «Флейта!»…
— Флейта? — как-то напрягается Тимофей.
— Флейта… — киваю я. — И, конечно же, привели этого мальчишку с его дудочкой в усадьбу. Жена племянника графа тут же подошла к мальчишке и взяла у него дудочку… Поднесла к губам и заиграла… Час играла, два… А потом вдруг резко упала замертво…
— Умерла? — переспрашивает Тимофей.
— Да… А когда понесли её хоронить на местное кладбище, что рядом с церковью, вдруг со стороны рощи заиграла та самая мелодия, что жена племянника графа перед смертью играла… От испуга слуги, которые гроб несли, гроб с телом и уронили… А из гроба дудочка эта выпала…
— Ну, блин… — только и отвечает бабушкин Тимоша…
— Впопыхах и от испуга или ещё от чего… Короче, похоронили её без этой дудочки… Потерялась где-то… А через сорок дней стал племяннику графа сниться один и тот же сон: стоит его жена рядом с капищем и просит принести туда дудочку… Несколько месяцев он мучился, а потом решил уничтожить капище… Приказал идолов снести, а рощу вырубить… Только никто из местных на такое не согласился даже под угрозами… И тогда нанял племянник графа людей из города…
— И тут гастарбайтеры… — кивает Тимофей.
— Приехали, идолов разбили, рощу срубили — она не такая и большая была… А через месяц после вдруг пожар в усадьбе случился… И никто из крестьян или соседей даже на помощь не пришёл… Выгорело всё дотла…
— А племянник графа? — снова начинает растирать мои ступни Тимофей.
— Не нашли… Может, сгорел, а может… Говорят, в ночь пожара в огне вокруг дома черти скакали… Может, и так, а, может, и нет, но после пожара и кузнец с братьями куда-то исчезли…
— Понятно… А роща?
— А на месте рощи долгое время ничего не было, а потом в войну несколько снарядов попали прямо туда, а после решили пруд там сделать, когда колхоз восстанавливали… Пруд сделали, деревья вокруг посадили… Только по ночам стали люди слышать флейту… И видеть там… Ну, сам понимаешь…
— Понимаю… Понимаю, что спать после такого рассказа я один не лягу… — и не поймешь, правда боится или «пользуясь случаем»…
Роня
— Ещё чего придумаешь⁈ — бью по руке бабушкиного Тимошу и пытаюсь встать с дивана.
— Ронь… — держит меня за талию, прижимая к себе и ни в какую не отпускает.
Вот смола липучая!!!
— Я спать уже хочу! — стоило из деревни в город ехать, чтоб и тут до полночи не спать!
— А я один спать после твоего рассказа боюсь… — утыкается мне лицом в шею.
Так я и поверила!
— А что ж ты дальше-то делать будешь, когда я домой уеду? — пробую хоть как-то выкрутиться из его объятий.