— Она-то не сделала… — потирает дедуля пять минут назад ушибленный о бабулину ладонь лоб. — А её могли эт… Того самого… Или ещё чего… Кто его знает, кто там по этой роще шарится…
— Да, походу, только мы… — хмыкает Роник.
— Ну что, спит вроде… — появляется в дверях дома бабуля. — Хоть привязывай теперь…
— Нюр!!! — вздрагиваем все и дружно от окрика со стороны калитки. — Поймали бесовку-то свою???
Петюнина бабка тут как тут…
— Да не болтайте Вы!!! — о, и Лерка тоже…
— Так я так… только спросить… — верещит Петькина бабка…
— Ага, и по соседям разнести!!! — перебивает её Лерка. — Ронь, можно зайдём?
— Да идите уже, чего уж… — устало присаживается на крыльцо бабуля.
— Ой, тьфу, нечистая сила!!! — взвизгивает Петюнина бабка, едва войдя в калитку.
— Мняааауууу!!! — тут же раздаётся из глубины сада.
— Да почище многих будет!!! — моментально встаёт на защиту своего Жучки дедушка. — Вы на его территорию зашли!!!
— Мяааааа!! Мняаааа!!! — несётся в подтверждение дедулины слов.
— Как пёс цепной, а не кот… — бурчит Петюнина бабка, подходя к крыльцу.
— Так он и есть не кот! — тут же возмущается дедуля.
— Молчи уже, ирод!!! Без тебя не знаешь, что делать!!! — хлопает его по спине бабушка. — Акиш, может, и деда твоего недоумкнутого в рощу сволочь, да в озеро макнуть?
— А чё, вы в рощинском озере купались? — глаза у Лерки сейчас, похоже, выпадут…
— Мы там русалку одну ловили… — хмыкает Роник…
— Ну, не в озере, а возле… — добавляет Тимофей…
— Чё, правда??? — всё, Лерка и челюсть сейчас потеряет…
— Лер, не слушай ты их… Мама моя на берегу сидела… Ничего такого…
Ну да, ничего такого: сидела, и раскачиваясь из стороны в сторону, заупокойным голосом тянула бесконечную песню с одним и тем же припевом…
А что из одежды на ней в тот момент только что-то вроде сорочки-балахона было — так и вообще мелочи…
— Нашли, значит, пропажу свою… — достаёт необъятных размеров носовой платок Петюнина бабушка и вытирает лицо. — Лерк, звони тогда Петьке, пусть другим мужикам отбой даёт, а то они берег возле излучины обшаривают — там за корягу какая-то ткань зацепилась, так, грешным делом, думали, что… Ну, живая и ладно… А на кой она в рощу-то попёрлась — Ронька ж могла…
— Чё там Ронька могла⁈ — заметно напрягается Аким.
— Ну, так эт… — мнётся Петюнина бабка. — Помочь… Как она умеет…
— Денег на телефоне нет… — хмурит брови Лерка. — Ронь, у тебя Петькин номер есть?
Чувствую, как Тимофей тоже напрягается.
— Ну, ты меня к Петюне, ещё приревнуй… — шепчу ему на ухо. — Нет, Лер, и не было никогда…
— А к кому можно? — тоже шепчет муж…
— От меня позвони… — протягивает Лерке телефон Роник.
— Ни к кому… — а я и не знала, что Тимофей такой ревнивец…
— А, кстати, свадьба-то будет в воскресенье? — спрашивает Петюнина бабка. — А то, може…
— Будет, конечно! Мне Никитич звонил… Говорит, привезут там всего… Он там договорился, чтоб всё по первому разряду…
— А меня спросить? — шипит мне на ухо Тимофей…
— А, вот, как ты меня спрашивал, да? — улыбаюсь ему в губы…
— Это другое, Ронь…
Стихи Вильгельмины фон Штауффенберг
Тимофей
Спать легли только под утро…
И Бронислава бы и не легла — у неё же мама, Совёнок, бабушке с дедушкой помочь…
Пришлось показать свою «тёмную сторону»… Ну как, показать… Жёстко сказать… Ну как, жестко… Предупредить, что сейчас посажу в машину и увезу в город…
А Роник с Акимом обещали помочь…
Потом ещё не долго, часа пол всего, поспорили, где именно будем спать…
Ронькина бы воля, спали бы под дверью комнаты её матери, чтоб та опять не сбежала…
Но тут спасибо тете Нюре, попросила Брониславу приглядеть за её дедом…
— Тимох, вы там спите ещё или чё? — тихонько стучит в дверь комнаты Роник.
Боюсь, в чудесной деревне Дуброво «или чё» при всем желании сделать не получится, потому что остаться вдвоём так, чтоб хотя бы час никто не дёргал…
Разве что, в рощу пойти…
Не отвечаю, делая вид, что спим…
Просто если я сейчас встану, Ронька почувствует и тоже проснётся…
— Тимох, там бабулька хочет узнать какого порося у Тихоновны покупать на забой…
— Тимош…? — обиженно складывает губы Бронислава. Разбудил всё-таки…
— Ронь, спи… — легко целую её в висок. — Я сейчас одному поросю про другого скажу и вернусь…
— Ну, раз встал, так поешь давай… — ставит передо мной горку из тонких кружевных блинов Ронькина бабушка. — Вон, сметана ещё и варенье…