Несколько минут он был не в состоянии отойти от стены, к которой в ужасе прижался спиной. Как будто он и это договорились друг с другом: если он не двинется с места, притворившись мертвым, то будет в безопасности. Однако из приемной не доносилось ни единого звука, и к Батлеру постепенно вернулось привычное — рациональное — восприятие. Он сказал себе: все это из-за переутомления; самым страшным было не то, что в приемной появился призрак, а что нервы у него в таком состоянии, потому он и смог его увидеть. Однако такие утешения помогали плохо: если его терзал этот жуткий страх, было уже не суть важно, откуда взялась причина — из потустороннего мира или же из темных закоулков его собственного сознания.
Он снова и снова старался взять себя в руки. В конце концов, чего он так испугался? Звуки за дверью те же, что и прежде; и кабинет, и его собственное тело по-прежнему вполне реальны, по улице так же идут люди, спешат куда-то, а на призыв звонка — вот он, стоит только протянуть руку — тут же откликнется мисс Руссо. Он рассуждал дальше: наверняка можно найти естественное объяснение тому, что ему померещилось снаружи; во-первых, он не смог разглядеть лицо целиком, во-вторых, то, о чем он подумал, совсем не обязательно было именно тем… в нынешние времена очень многим приходится подкладывать в туфли картонку. Ну и на крайний случай, он сам не ожидал, что сможет обдумывать это с таким хладнокровием… в общем, если все зайдет слишком далеко и станет невыносимым, в любой момент можно свести счеты с жизнью и, таким образом, с любым кошмаром, вторгшимся в нее.
Именно последняя мысль заставила его подойти к окну и взглянуть на людей, бредущих внизу. Он постоял там немного, не поворачиваясь к двери, и все смотрел, как люди идут и идут по тротуару… а еще на рабочих на лесах из стальных труб — с той стороны улицы. Всем сердцем он рвался к людям, он отчаянно боролся с собой, хотел наконец их понять, у них ведь те же радости и печали, они же у всех более или менее общие, но это была неразрешимая задача. Ведь в глубине души он презирал их, да и вообще, о каком контакте с людьми можно говорить, пока у него в приемной сидит это. Вот с кем он теперь контактирует.
Батлер вдруг резко развернулся и, подойдя к двери, снова приник к прозрачной полоске. Фигура сдвинулась с места, еще больше осела вбок, и кровь тут же бросилась ему в голову, в ушах зазвенело: лицо невидимки, теперь обращенное к нему, было лицом Сары Саммер.
Он обнаружил, что сидит за столом, сотрясаясь от истерического хохота.
Сколько времени он так просидел? А потом он вдруг услышал тихий звук и узнал его почти сразу: это был шелестящий вздох входной двери. Он поглядел на свои наручные часы: было четыре часа.
Он позвонил мисс Руссо и, когда она вошла, спросил:
— Есть кто-нибудь ко мне?
— Нет, мистер Батлер.
— А раньше никто не приходил?
— Никто, сэр.
— Вы уверены?
— Я была в архиве, но дверь оставила открытой. Если бы кто-то вошел, я бы наверняка услышала.
— Хорошо. Спасибо.
Когда она выходила, он глянул через открытую дверь в коридор. На стуле никого не было.
Он принял на ночь сильное снотворное и потому смог немного поспать, так что на рассвете способность мыслить трезво и рационально была обретена вновь. Батлер отправился в контору, идти не хотелось, но он знал, что иначе он туда больше никогда не явится. Он обрадовался, что все же пересилил себя и вышел на работу, а около двенадцати в конторе появился сам мистер Джордж Эддингтон.
— Да у вас совершенно больной вид, — сказал Эддингтон.
— Это от жары.
— Надо бы вам сходить к врачу.
— Схожу, — сказал Батлер, — но это все пустяки.
— Что у нас тут творилось последние две недели?
— Да ничего особенного, — вслух произнес он. — Вот только выехали со склада на Двухсотой улице.
— Кому же эта светлая идея пришла в голову?
— Вашему брату.
— Прошу вас подобные решения согласовывать со мной. Возможно, нам придется вновь туда перебираться.
— Простите.
— А где мисс Уисс?
— У нее мать заболела, я дал ей отпуск на три дня.
— А миссис Саммер уволилась… Кстати, я хотел бы с вами о ней поговорить, но позже.
У Батлера вдруг защемило сердце. Что он имел в виду? Он уже видел газеты?
— Жаль, что отсутствует мисс Уисс, — сказал Эддингтон. — Я хотел просмотреть отчетность за последний месяц.