— Ничего подобного!
Сунув руку в карман, доктор извлек сложенную вечернюю газету и швырнул на стол.
— Вот, прочтите! Там подробно все описано: как четверо убийц три недели назад ворвались в банк в Уэст-Крэмптоне. Как они расправились с кассиром. И одному из них, самому свирепому и опасному, удалось уйти от погони. И еще вы узнаете, что эта горилла, эта гнусная тварь скрывается где-то тут, в окрестностях мыса Монток!
Тут раздался приглушенный крик — это тетушки, которые всегда все делали вместе, упали в обморок. И в тот же миг раздался громкий стук в парадную дверь, словно кто-то барабанил по ней здоровенной дубиной.
— Кто там? — вздрогнув, крикнул доктор Гэллап. — Отвечайте… не то стрелять буду!
Взгляд его скользнул по комнате, ища какое-нибудь оружие.
— А ты кто такой? — донеслось с крыльца. — Ну-ка, живо отпирай, не то я счас как стрельну — всю дверь разнесу…
— Как же быть? Что же делать! — вскричал доктор Гэллап, покрывшийся испариной.
Фифи, продолжавшая методично опрыскивать водой собственных тетушек, обернулась к нему со снисходительной улыбкой на губах:
— Это Перси, наш садовник. Наверное, решил, что вы грабитель.
Она подошла к двери и отодвинула засов. Перси с дробовиком наперевес осторожно заглянул в комнату.
— Все в порядке, Перси. Это специалист по психам из Нью-Йорка пожаловал.
— Нынче ночью все не слава богу, — испуганным голосом сказал Перси. — Мне уже целый час слышится плеск весел.
Тут веки у тетушек затрепетали, и они одновременно открыли глаза.
— Туман кругом, — продолжал Перси, словно сомнамбула. — И в нем голоса. На полметра ничего не разглядишь, но там лодки, честное слово. Я насчитал чуть ли не дюжину голосов, перекликаются, зовут друг дружку, не иначе как привидения вздумали устроить пикник на пляже…
— А это что за звук? — спросила тетушка Джо, садясь на полу.
— Дверь-то вы заперли, — пояснил Перси, — вот я и стучал в нее ружьем.
— Да нет, вот этот, только что.
Все прислушались. Через распахнутую дверь донесся низкий стон — из темной пелены тумана, который в самом деле окутал и море, и берег.
— Надо туда пойти и выяснить, в чем дело! — воскликнул доктор Гэллап, который снова обрел утраченное было душевное равновесие. Но тут снова раздался стон, будто там испускало дух какое-то морское чудовище, и доктор добавил: — По-моему, вам сегодня требуется совсем не психоаналитик. У вас в доме есть еще одно ружье?
Тетушка Кэл, поднявшись с дивана, вынула из ящика письменного стола маленький револьвер, инкрустированный жемчугом.
— Не можете же вы оставить нас одних, — твердо заявила она. — Куда вы, туда и мы.
Все четверо — Фифи вдруг куда-то исчезла — вышли на крыльцо, спустились по ступенькам на дорожку, стараясь держаться поближе друг к другу, но потом остановились, всматриваясь в непроглядную мглу, куда более опасную и непредсказуемую, чем темнота.
— Вон там, — прошептал Перси, поворачиваясь в сторону моря.
— Вперед! — проворчал доктор Гэллап, напрягшись. — Надеюсь, у вас просто шалят нервы, милейший…
Они медленно, стараясь тихо ступать, зашагали по песку, но в какой-то момент Перси вдруг схватил доктора за руку.
— Слышите! — просипел он.
Все застыли. Во тьме возникла едва различимая фигура — человек этот как-то слишком браво шагал вдоль берега, крепко прижав к себе что-то длинное, темное, свисавшее почти до земли. Он вскоре пропал во мгле, но следом за ним не менее бравым шагом двинулось еще одно привидение, оно тащило нечто белое, совершенно жуткого вида, тащило на спине, и ноша бессильно свисала с его плеч. А чуть позже всего метрах в десяти от четверки наблюдателей, там, куда только что прошествовали бравые призраки, возникло смутное сияние, источник которого находился за самой большой дюной.
Сгрудившись еще теснее, все было двинулись туда, но потом, немного помешкав, последовали примеру доктора Гэллапа: встав на четвереньки, начали осторожно карабкаться на ту сторону дюны, которая смотрела на море. Когда они добрались до верхушки дюны и их головы показались над ее гребнем, сияние усилилось, и глазам наблюдателей предстала такая картина.
При свете четырех сильных карманных фонарей, которые держали четверо матросов в безукоризненно белой форме, некий джентльмен, стоя прямо на песке, в одном спортивном белье… брился. Вышколенный слуга недвижно держал перед ним серебряное зеркало, в котором отражалось намыленное лицо. Справа и слева замерли еще двое слуг: у одного на руке висели смокинг и брюки, другой держал наготове белоснежную накрахмаленную сорочку, в манжетах блестели запонки, сверкавшие в лучах электрических фонарей. Кругом было тихо, и тишину эту нарушали только тихое поскребывание бритвы да время от времени долетавшие с моря утробные стоны.