А она?.. А что она? Все барьеры её души рушились, вся холодность таяла, разум всё тише шептал и его голос пропал совсем. Она не хотела признаваться, но она оказалась беззащитна перед его близостью. Открыла, обнажила не только своё тело, но и душу, преподнеся её словно на блюде. Остатками разума она ещё пыталась прикрыть эту свою обнажённость души, но её так давно никто не обнимал. Её никто вообще не ждал так, как жаждущий в пустыне рад воде в оазисе. Ей это было внове и трогательно до слёз. И они невольно потекли из её глаз, когда Алексей, зарывшись лицом в её волосы, гладил её спину. Её судорожный вздох снова отвлёк его. Он взял её лицо в ладони и заглянул во влажные глаза.
- Что-то не так? Я сделал что-то…
- Нет, - сдавленно прошептала Даниэль. – Просто для меня это так неожиданно… Я так давно…
Она не удержалась и уткнулась ему в грудь. Предательские слёзы, не переставая, текли из её глаз, теряясь в завитках его волос. Он, сам успокаиваясь и пытаясь удержать себя, ласково гладил её волосы. Нет, ещё не время. Он подождёт. Если всё сделать сейчас, он только всё испортит. Он уже решил, что не отпустит от себя эту женщину. После поездки он найдёт её. Они будут вместе. И он сумеет сделать её счастливой. Она это заслужила.
Наконец, когда её плечи перестали вздрагивать, он сорвался с кровати и метнулся в ванную, громко стукнув дверью. Без него Даниэль сразу стало холодно, и она закуталась в одеяло. Что это было? И что, на божескую милость, она творит? Чуть было сама не отдалась мужчине! Ну и отдалась бы. Подумаешь! Зато было бы что вспомнить от этой поездки. Она невольно улыбнулась.
Алексей, сняв напряжение самым распространённым способом, уперевшись руками в раковину, смотрел на своё отражение в зеркале. На него глядело ошеломлённое лицо человека с затравленным взглядом. Что это было? Что, чёрт побери, он делает?
Приведя себя в порядок, он вспомнил об одежде. Оглядев себя, он усмехнулся и повязал на бёдра полотенце.
Выйдя из ванной, он увидел Даниэль, сидевшую, завернувшись в одеяло и обняв колени. Её лицо было серьёзно, а в глазах прятались недоверие и опаска. Но, заметив полотенце на Алексее, она невольно улыбнулась. Эта улыбка снова преобразила её лицо так, что Алексей, отбросив все мысли, кинулся к ней, упав на колени перед кроватью и теряя по дороге полотенце. Он целовал руки Даниэль, что-то бессвязно шепча. Она невольно погладила его по волосам. Он, перехватив её руку, целовал её ладони.
Вдруг он остановился и поднял к ней лицо.
- Даниэль, - серьёзно сказал он. – Я люблю тебя.
Она не ответила, молча глядя на него.
- Я не могу без тебя, Даниэль. Ты мне нужна. Дэнни!
Дэнни! Давным-давно, в другой жизни так её звали отец и мать. Тогда она была шаловливым ребёнком, который мог капризничать и дурачиться. Тогда мир был солнечным, а будущее – прекрасно. Тогда были живы её родители, с которыми ей было безопасно, тепло и уютно. Произнеся это коротенькое слово, Алексей невольно проник к ней в душу так глубоко, как не мечтал и не догадывался. На глаза Даниэль снова навернулись слёзы. Ах, как она хотела верить ему! Её глупое сердце ныло: поверь, уступи, разреши себя любить, люби сама! Но разум твердил: это обман и самообман, чувства пройдут так же, как пришли. Даниэль разрывалась, не зная, что выбрать.
Алексей ждал. Он просто ждал, без мыслей и чувств. А Даниэль всё не могла решить. Тягостную паузу прервал стук в дверь. Алексей поднялся, неторопливо повязал полотенце и пошёл открывать дверь. Даниэль плотнее закуталась в одеяло. Алексей вошёл с Натальей Филипповной, одетой в простую и длинную ночную рубашку. Бросив взгляд на полуодетого Алексея, закутанную Даниэль, она спросила, сделав вид, что ничего не заметила:
- Извините, молодые люди, что мешаю, но не найдётся ли у вас таблетки баралгина? Мои вдруг закончились.
- Я уже сказал, что таблетками не пользуюсь, - встрял Алексей, с извиняющимся видом глядя на Даниэль. – Может, у тебя есть?