Не слушая очередные жалобы дочери, её злобные намёки и истерические претензии, Даниэль пыталась унять внезапно забившееся сердце. Он не забыл её! Он о ней беспокоится! До его звонка Даниэль запретила себе думать о нём. На его попытки связаться с ней она раньше не отвечала. И в конце концов он перестал пытаться. Даниэль решила, что ему это всё надоело. Но, оказывается, нет. Он не оставил попыток добиться общения с ней. С одной стороны, это её раздражало: он игнорировал её желание, навязывая своё. Но с другой стороны, это было приятно: такая настойчивость заслуживала уважения. Хотя, может, это не настойчивость, а желание подчинить? Но ведь Алексей понравился Даниэль. Она даже начала скучать по нему, когда он перестал пытаться вызвать её на общение в интернете. Даниэль хотела побыть одна и подумать. Поэтому она бесцеремонно прервала болтовню Саши и просто вышла из палаты. Саша застыла с раскрытым ртом, глядя ей в спину. Вошедшая красноволосая женщина, увидев её усмехнулась:
- Сделали тебя, детка, - произнесла она, улыбаясь. – Беги жаловаться папочке.
- Рот закрой, лилипутка! – взорвалась Саша и тут же охнула: «лилипутка» молнией подскочила к ней и весьма ощутимо врезала ей в живот.
- Я ведь не твоя мамочка – терпеть не буду, - нежно сказала она. – Будь ты моей дочерью, давно бы без зубов ходила. Впрочем, ещё не всё потеряно. – Она жестоко улыбнулась. – Только тявкни – дам в морду.
Возмущённая Саша уже открыла было рот для отповеди, но увидела занесённый кулак женщины. Захлопнув рот, она с красным лицом выскочила из палаты. Женщина снова усмехнулась. Мария Никифоровна, наблюдавшая эту сцену, поджала губы и, нахмурившись, покачала головой, ничего не сказав. Женщина подмигнула ей и улыбнулась во все свои тридцать два зуба.
Дальнейшие дни в больнице были заполнены обычными в таком случае делами: процедуры, уколы, таблетки и… скука. Если бы не Нора, Даниэль не знала бы, чем себя занять. Как оказалось, Нора тоже была эрудированным историком. Но её пристрастия ограничивались Древним миром: цивилизациями Месопотамии и Междуречья, древними Грецией и Римом. Древний Египет её привлекал постольку поскольку: Птолемеи – одна из последних династий, были выходцами из Македонии, колонии Древней Греции. Древние Палестину, Израиль и Иудею Нора знала, как собственную биографию. И зачастую её суждения ставили Даниэль в тупик. Она никогда не интересовалась библейской историей: будучи атеисткой, библию она не считала историческим документом. Но, слушая Нору, которая сыпала цитатами историков и евангелий в равной степени, она начинала склоняться к мысли, что рациональное зерно во всех этих выдумках есть. Более всего её удивило то, что Нора знакома не только с синоптическими евангелиями и текстами, включёнными в канон библии, но и с апокрифами. Евангелие от Иуды и Марии Магдалины, Евы, Никодима и Петра Даниэль почитала раньше газетной уткой. Но они оказались реальны. Как и евангелия от Фомы, Филиппа, египтян, детства, евангелие Истины, как книги Еноха и апокалипсис Моисея и Илии, Павла, Петра и Иакова и многие другие тексты. Даниэль сама могла процитировать по памяти несколько исторических текстов, но знания Норы о её любимом предмете были неисчерпаемы. И тем парадоксальнее был её вывод о выдуманной природе Христа. Ссылаясь на историков и лингвистов, она доказывала, что подобная фигура – не что иное, как идеализированный персонаж, в котором воплотились надежды, чаяния, пророчества, да и сама история I века Палестины, Израиля и Иудеи. Такой же идеализированный, как мифический король Артур со своими рыцарями, у которых наверняка были прототипы – обычные люди своего времени. И столь же облагороженный, как Ричард Львиное Сердце, который на самом деле был жестоким и вероломным человеком и не слишком хорошим королём ввиду постоянного отсутствия в своём королевстве. Исторические споры Даниэль и Норы вызывали глухое недовольство Марии Никифоровны. Она не раз призывала громы небесные на голову Норы, обвиняя её в ереси и богохульстве. Однако на все цитаты из библии Нора отвечала своими, ставя пожилую женщину в тупик и заставляя замолчать на время. Как радикально Нора относилась к мужчинам, не делая скидок и исключений, так же она отрицала напрочь все религии, считая их лишь способом заработать на вере людей в бога. А придерживающихся религиозных догм называла лицемерами и ханжами. Она не отрицала бога, доказывая его наличие весьма забавными примерами. Она лишь отметала религиозные представления о боге, считая их примитивными, ограниченными и глупыми, нужными лишь столь же ограниченным и слабовольным людям, которые думают, что с богом можно «договориться» посредством молитв, пожертвований, свечек или кропления себя святой водой.