Когда пожилая женщина только начала говорить, Даниэль вздрогнула и проснулась. Алексей повернулся посмотреть на возмущённую пожилую женщину. Но ту, нежно подхватив под руки и что-то шепча на ухо, уже уводила маленькая женщина с красными волосами, которая проводила его сюда. Она оглянулась и подмигнула Даниэль. Скоро дверь за ними закрылась. Алексей повернулся к Даниэль. Медленно она села на кровати, морщась от боли в груди и заживающих рёбрах. Одежда скрывала её травмы, но на лице алела полоса от виска к углу рта. Алексей потянулся погладить её по щеке, но она отстранилась. Алексей поднялся и пересел на стул.
- Я так виноват, - сказал он, положив локти на колени и подавшись вперёд. – Если бы не мой звонок…
- Глупости, - сказала Даниэль, спустив ноги с кровати. – Если мне было суждено попасть в больницу, я бы попала в любом случае.
- Но если бы я не позвонил…
- Тогда бы вы не выдумывали вину, которой нет.
Даниэль встала с кровати и потянулась за одеждой. Алексей помог ей одеть спортивную куртку. Затем они вышли из палаты. Марии Никифоровны и Норы поблизости не оказалось. Даниэль удивилась: куда эта энергичная женщина утащила старушку? Но она тут же выбросила из головы ненужные мысли, сосредоточившись на Алексее. Ей было приятно, что он её нашёл, она была рада его присутствию, его ненавязчивая помощь сейчас была очень кстати. Даниэль удивлялась сама себе. Уж не влюбилась ли она? Пришедшая в голову мысль вызвала у неё лёгкую панику. Она постаралась на время выкинуть её из головы. У неё будет время об этом подумать. Она постаралась сосредоточиться на настоящем, хотя это было довольно трудно: присутствие Алексея заставляло её мысли идти не по тому маршруту, по которому ей бы хотелось.
Говорили они мало, поскольку каждый думал о своём. Алексей держал руку Даниэль в своих ладонях, наслаждаясь её близостью, а Даниэль не протестовала. Она лишь постоянно отворачивала лицо, чтобы Алексей не видел её шрама. Именно так их застала Нора, которая шла в палату. Она посмотрела на Алексея оценивающим взглядом, улыбнулась Даниэль и пошла дальше. Даниэль очнулась и попыталась забрать свою руку у Алексея. Тот тоже пришёл в себя. Они посмотрели друг на друга, но не решились друг другу ничего сказать. Слишком велико было их смущение. Хотя для него и не было причин.
Когда Алексей ушёл, Даниэль вернулась в палату.
- Великолепный экземпляр! – улыбаясь, сказала Нора, когда Даниэль вошла. – На первый взгляд, настоящий мужчина.
Даниэль бросила на неё хмурый взгляд.
- Ну не дуйся! – улыбалась Нора. – Не собираюсь я его охмурять – делать нечего! Никогда перед мужчиной так не унижалась. Это твой трофей. А я чужие вещи не беру.
- Что это значит? – спросила Даниэль.
- Если бы я верила в мужскую любовь, я бы сказала, что он, возможно, влюблён в тебя. Так мне показалось. А мне вовсе не надо при таком раскладе проверять свои чары – он твой трофей.
Даниэль хмуро смотрела на Нору. Та была первой женщиной, которая разделяла её взгляды. И, хотя Даниэль после встречи с Алексеем стала задумываться, не слишком ли категорична она была в своих суждениях, то Нора, похоже, была лишена таких сомнений. «Ни один мужчина недостоин любой женщины», - говорила она. Даниэль была с ней согласна. Вспоминая свою жизнь, когда она была вынуждена добиваться признания, минуя снисходительность мужчин-преподавателей и мелочную зависть к своим способностям мужчин-студентов, в ней поднимался глухой протест против подобного к себе отношения. Видя, как покровительственно и самодовольно ухаживают мужчины, ей хотелось их ударить, чтобы стереть с лица их самоуверенность, а из мыслей – манию величия, основанную на эгоизме. Из истории, которой так увлекались она и Нора, Даниэль помнила, не было такого времени, когда бы к женщине относились иначе, чем ко второму сорту, как к приложению мужчины, как к его служанке, созданной лишь для того, чтобы мужчина мог возвыситься. Гений женщин не воспринимался всерьёз. Таланты женщин вызывали иронию и насмешки, а борьба женщин за отношение к себе хотя бы как к равной, начатая в начале XX века, вызывала пренебрежение как агрессию фригидных женщин или тоску феминисток по сексу с мужчинами. Зацикленность мужчин на себе всегда выводила Даниэль из себя. Разведясь с мужем, отношение к ней которого было лишь кульминацией и квинтэссенцией отношения всегда и всех мужчин ко всем женщинам во все времена, Даниэль твердо решила, что больше не даст делать из себя половичок под ногами мужского самомнения, больше не будет иметь близких отношений. И уж тем более, никогда не выйдет больше замуж. Однако, вспоминая Алексея, она начинала думать, что исключения могут быть.