Даниэль смущённо улыбнулась.
- Саша постоянно «выходит замуж». Не может без мужчины. А то и нескольких сразу. Свербит у неё. А рыбу я не люблю. Сахалин меня не привлекает – там сыро, холодно и постоянно трясет.
Алексей любовался раскрасневшейся и немного смущённой Даниэль. Она была просто красавица! Её глаза сверкали, румянец делал лицо живым и привлекательным, а смущённая улыбка – соблазнительной. Он неторопливо подошёл к ней и обнял, целуя в висок. Даниэль судорожно прижалась к нему. Сейчас он был единственной реальностью для неё, её спасательным кругом и защитной стеной. Она уткнулась в его плечо, вдыхая его запах, такой волнующий и родной. Она наслаждалась незнакомым уютом и покоем, а он боялся разрушить эту хрупкую гармонию неловким движением или ненужным словом. Поэтому он молчал, тихо гладя её по спине и вдыхая аромат её волос. Снова они были одни в целом свете, а вокруг не было ни времени, ни пространства.
По прошествии нескольких дней Даниэль решила, что она задержалась у Алексея и начинает обременять его своим присутствием, что ей пора возвращаться к работе. К работе, к дочери - в жизнь. Алексей был бы рад, если бы она осталась навсегда. Но Даниэль не хотела быть навязчивой и беззастенчиво пользоваться его добротой. Алексей не настаивал, чтобы она осталась у него. А она согласилась на регулярные встречи, после которых ничего не происходило. Он забирал её после работы и подвозил домой. Пока было тепло, они рассекали на мотоцикле, рождая в Даниэль непередаваемые эмоции. Стоя около её подъезда, они разговаривали обо всём на свете, обнимаясь и целуясь, как робкие подростки. Даниэль впервые почувствовала себя счастливой.
Отношения с дочерью напоминали холодную войну. Они старались не разговаривать. А когда случалось, были предельно вежливы, как чужие люди. Как и обещала, Даниэль перестала прислуживать дочери. И той поневоле пришлось заботиться о себе самой. Что она и делала со страдальческим выражением лица, постоянно вздыхая и жалуясь, чтобы заставить мать чувствовать себя виноватой. Но Даниэль не обращала внимания на этот новый спектакль: она слишком хорошо знала свою дочь. И пару месяцев с улыбкой наблюдала кривляния дочери в этом новом амплуа.
А Саша, решив, что она уже достаточно показала свою лояльность и претерпела от матери, решила познакомить Даниэль со своим будущим мужем. Поскольку она сама была им ослеплена, то была уверена, что перед ним не устоит и Даниэль. И вопрос о проживании молодожёнов разрешится к её, Саши, удовлетворению. Ехать к свекрови ей не хотелось. А снимать комнату или квартиру не хотел Николай, так звали жениха. Будучи столь же скуповатым, как и прежний любовник Саши, он, однако, лучше это скрывал за завесой красивых и напыщенных слов и не относящихся к делу аргументов.
Как только Даниэль увидела избранника дочери – она всё поняла. Теория Фрейда здесь проявилась во всём блеске. Даже внешне этот самоуверенный юнец походил на Михаила, отца Саши. Такая же голова, формой напоминавшая пенёк, такие же прямые тёмные жёсткие волосы, маленькие глазки под широкими сросшимися бровями, полное мясистое румяное лицо, на котором щетина не ночевала, и губы человека, любящего всевозможные удовольствия и излишества, начиная от еды и заканчивая женщинами. Однако одно отличие было: пузо Михаила было гораздо больше живота Сашиного избранника. Остальное – поведение, манеры, суждения, даже голос и жесты были столь же напыщенными, самоуверенными, надменными и самодовольными. Громкие слова и красивые фразы и раньше не производили впечатления на Даниэль. А теперь она и вовсе не собиралась играть роль служанки двух эгоистов в собственном доме. То, что знакомство состоялось в её квартире, где она должна была подготовить стол для этого знаменательного события, а не на нейтральной территории, в ресторане, где Николай вынужден был бы платить, уже сказали Даниэль о многом. Она, прервав витиеватые речи потенциального мужа, быстро поставила его на место парой кратких фраз, чем вызвала очередную истерику дочери, которую благовоспитанное поведение в предыдущие дни душило и не давало жить.
- Мне плевать на твоё мнение – я выйду за него! – кричала она под самодовольную улыбку Николая.
- Мне-то что? – спокойно отвечала Даниэль. Она прекрасно поняла замысел дочери. Жаль, что та продолжала считать мать полной дурой. – Мне всё равно. Хоть в попу его целуй. Главное, чтобы здесь я вас не видела. Жить вы тут вдвоём не будете.