Однажды Даниэль снова оставила Алексея в своей квартире, а сама выскочила в магазин. Возвращаясь, она не ожидала ничего. Однако, выходя из лифта на своём этаже, она поморщилась: соседи опять затеяли ремонт и снова сверлили стены. Она отперла дверь в общий коридор. Здесь звук был потише: развлекались соседи из другого крыла дома этажом выше. Однако дрель всё равно была слышна. Вздохнув, Даниэль открыла дверь квартиры. Из дальней комнаты послышались приглушенные голоса. Даниэль опустилась на пуфик в коридоре и начала снимать обувь.
- Да ты просто дурак! – вдруг услышала она голос дочери. – Далась тебе моя мать! Она же старая! Пусть изгаляется, как хочет, свои годы никуда не денешь!
- Тебе-то что? – негромко спросил Алексей. – Её люблю я.
- Любишь! – фыркнула Саша. – Жалко тебя. Ты такой красавчик, хоть физиономия и подкачала. Ты сильный, бесстрашный, мужественный. – Голос Саши стал интимно-волнующим. – Любая была бы рада покувыркаться с тобой. А ты связался со старой калошей.
- Это моё дело.
- А я хочу, чтобы оно стало моим, - низким голосом соблазняла Саша. – Чтобы ты тоже был моим.
В комнате послышалось движение. Даниэль неслышно подошла к дверям комнаты.
- Я же видела, как ты смотришь на меня. Ты меня хочешь. А я хочу тебя. Так в чём проблема?
- Проблема в том, что у тебя богатое воображение и мания величия. Мне вообще приятно смотреть на красивые вещи. Мне нравятся мотоциклы. И я так же смотрю на чужие. Но это не значит, что я хочу их оседлать. И на тебя было бы приятно смотреть, если бы ты сменила выражение своей морды. А так, ты даже как вещь – некрасива и не нужна.
- Вещь? – Даниэль услышала шаги дочери. – Я для тебя вещь?
- Да. Не слишком красивый и хлопотный предмет. Без души и смысла. Если бы не твое вечно капризное лицо, на тебя было бы приятно смотреть. Как на картину в музее. Но никогда общаться с тобой.
- Вот как? – В голосе Саши послышалась оскорблённая надменность. – А моя мать?
- А твоя мать совершенно другая. Она чуткая, нежная, добрая, бескорыстная. Она настоящая. Без фальши и лицемерия. И я люблю её. Я тебе это уже говорил.
- Эту старую сволочь? – возмутилась Саша. – Она же холодная, как лягушка!
- Ты меня не слушала. – Снова послышалось движение в комнате. – Я предпочитаю спать с ней, а не с тобой.
- Мерзавец!
- Это почему? Разве я соблазняю мужчину своей матери?
Саша помолчала. Даниэль ждала.
- А если я ей скажу, что ты меня лапал и пытался затащить в постель? Нет, ещё лучше – изнасиловал. Как думаешь, кому она поверит?
Даниэль услышала, как Алексей усмехнулся.
- Ну скажи. Узнаем. Очень хочется на это посмотреть.
- Скотина. Так не уступишь?
- Нет, конечно. Я люблю твою мать.
- И я тебя нисколько не возбуждаю?
- Только как надоедливая муха, которая больше раздражает.
Даниэль слышала, как Саша снова усмехнулась.
- Врешь ты всё. Тебе её квартира нужна. А на меня у тебя всегда стоит.
Теперь снова усмехнулся Алексей.
- Ты не сдаёшься? Так трудно поверить, что ты можешь вызывать досаду, а не желание? – Он помолчал. – А квартира мне без надобности. Зачем? У меня самого есть. Даже побольше и поближе к центру.
Теперь усмехнулась Даниэль про себя: он не сказал, что его квартира в Ростове.
- Тогда почему ты здесь? – спрашивала Саша. Даниэль слышала, как она ходила из угла в угол. – Почему всё время тут околачиваешься?
Алексей вздохнул.
- Потому, что я люблю твою мать.
- Ты врёшь.
- Тогда думай, что хочешь.
Даниэль решила, что слышала достаточно. Она натянула сапоги и подошла ко входной двери. Громко хлопнув ею, она щёлкнула выключателем. Подойдя к пуфику, она снова села на него и сделала вид, что снимает обувь. Из комнаты вышла Саша, фальшиво улыбаясь.