За последние несколько месяцев в его жизни всё кардинально изменилось. Наверное, в этом стоило винить и Миру тоже. Но по большей части он сам был виноват. Это он позволил Мире так приблизиться к нему. Это он сразу не обозначил границы. Это он разрешил ей залезть к нему в душу. Но ради чего? Неужели лишь из-за мнимого чувства счастья, на которое он так опрометчиво понадеялся?
А ведь действительно. Что он, Рэй, в ней вообще нашёл? Чем она его так зацепила?
Ответ, на самом деле, находился на поверхности. Мира — почти точная копия Эммы. Эммы, с которой Рэй провёл всё своё детство. Эммы, которая научила его жить полноценно. Эммы, которую он любил.
Мира, можно сказать, заменила её. Стала единственным лучиком света в тёмном царстве Рэя. Его тянуло к ней. Может, неосознанно, но всё же тянуло. И с этим было уже слишком поздно что-то делать. Потому что он её полюбил. Потому что у них случилась связь. Потому что он дал Мире надежду.
Это так глупо, на самом деле. Будь здесь Эмма, она бы точно сказала, что он придурок. Да, она бы определённо дала ему протрезветь. И не позволила бы ему совершить такую глупость.
Но Эммы здесь нет. И, наверное, уже никогда не будет.
Рэй снова вздохнул и перевёл взгляд на тумбочку. Его любимая фотография лежала на самом краю, как обычно. Помедлив немного, он аккуратно взял её и поднёс к лицу. Заглянул в родные зелёные глаза.
— Ну и что же мне делать, Эмма? — тихо спросил он у Эммы на фотографии. Как глупо. Она ведь не сможет ответить.
Как он и ожидал, ничего с её стороны не последовало. Ну конечно, она ведь ненастоящая. На что он вообще надеялся? Вот же дурак.
— Рэй, ты не занят? — дверь чуть приоткрылась, и в комнату заглянул обеспокоенный Норман. Рэй заметил, как дрожат его руки. Очевидно, он сильно нервничал.
— Нет, — на выдохе произнёс Рэй, возвращая фото на место. — Ты что-то хотел? — он перевёл на друга вопрошающий взгляд.
—…Что происходит, Рэй? — Норман прошёл в комнату и запер за собой дверь. Отрезал все пути к отступлению. Рэй напрягся.
— Что ты имеешь в виду? — он старался ничем не выдать своё напряжение, но его голос предательски дрогнул.
— Прекрати, — в голубых глазах Нормана промелькнуло раздражение. Он нахмурился и подошёл к другу, крепко взяв его за руки. — Почему ты ничего нам не рассказываешь? Почему опять всё держишь в себе?
Рэй до боли закусил губу, отвёл взгляд, чтобы не встречаться глазами с Норманом. Он почувствовал болезненный укол стыда. Понимал, что заставляет самых близких людей волноваться. А самое ужасное то, что он ничего не мог с этим поделать. Как бы он ни пытался скрыть свои проблемы, они всё равно рано или поздно вылезали наружу.
Норман неотрывно глядел прямо на него, держал крепко. Он был серьёзно настроен поговорить с ним. В конце концов, его терпение было не вечно, и этот случай с полицией, видимо, стал последней каплей. Теперь отвертеться так просто не получится. Рэй обязан рассказать ему, даже если он этого не хочет.
— Может, ты уже скажешь хоть что-нибудь, или так и будешь молчать? — дрожащий голос Нормана нарушил образовавшуюся между ними тишину. Его друг был уже на грани — Рэй прекрасно это чувствовал.
— Прости… — совсем тихо прошептал он, стыдливо опуская глаза в пол. Пальцами он крепко сжал ладони друга. — Прости, я такой идиот…
Норман на это ничего не ответил. Только молча прижал его к себе и поставил подбородок на его макушку. Рэй крепко обнял его, утыкаясь носом в плечо друга.
Объятия Нормана успокаивали. В них Рэй чувствовал себя защищённым, безоружным. Он понимал, что он не один, что у него рядом есть те, кто поддержат, всегда помогут. Вот только этого, к сожалению, было недостаточно. Рэй нуждался в Эмме. Она была нужна ему, чтобы дышать, жить свободно. Но рассказать об этом он не мог. Норману — особенно. Но он мог хотя бы поделиться тем, что происходит в его жизни сейчас. Это было то, что ему необходимо высказать. Потому что терпеть уже не осталось сил.
— Знаешь, — негромко начал Рэй, положив голову Норману на плечо, — в последнее время в моей жизни происходит какой-то кромешный пиздец…
— Расскажи мне, — Норман глубоко вздохнул и ласково погладил его по спине. Объятия помогли успокоиться и ему тоже, поэтому теперь он был готов слушать.
Рэй набрал в лёгкие побольше воздуха, собираясь с духом. Мысленно он уже отобрал то, что нужно было рассказать. То, что мучило его сейчас больше всего. То, что Норман точно поймёт и примет.
— Не знаю даже, с чего начать… — на выдохе произнёс Рэй, отстраняясь от друга и заглядывая ему в глаза. — За это время столько всего произошло…
— Начни с самого начала, — Норман присел рядом и осторожно взял его за руку. Рэй невольно сжал её.
— В общем, это всё Мира… — помолчав немного, продолжил наконец он. — С тех пор, как она появилась, всё пошло наперекосяк…
— Например?
— Например… — Рэй на секунду задумался, стоит ли говорить ему о провалах в реальности, но быстро понял, что это плохая идея. — Да та же вечеринка. Та девка, которая обижала Миру, принесла на вечеринку отравленный наркотиками сок. Из-за этой суки отравились несколько человек… И это всё моя вина…
— Это всё и правда ужасно, но почему ты винишь в произошедшем себя? Ты ведь ни в чём не виноват, — Норман приобнял его свободной рукой за дрожащие плечи. Пальцы второй он скрестил с пальцами Рэя.
— Этот сок предназначался для меня… Если бы я не пошёл на эту проклятую вечеринку, то никто бы не пострадал… — Рэй низко склонил голову и до крови закусил губу. Его руки мелко затряслись.
Норман помолчал немного, а потом вдруг сказал:
— Я не считаю тебя виноватым, и те люди, я уверен, тоже. Так что и ты не считай.
— Спасибо, конечно, за поддержку… — на долю секунды губы Рэя тронула лёгкая улыбка, но она тут же пропала. — Но это ещё не всё…
— Что ты имеешь в виду? — Норман непонимающе склонил голову набок.
— На той вечеринке у нас с Мирой случился половой акт… А сегодня… — он глубоко вздохнул и сжал руки в кулаки. Слова давались ему с трудом, но он всё равно пересиливал себя. Пытался, по крайней мере. — А сегодня она сказала мне, что я ей нравлюсь…
— И что ты ей ответил? — в голосе Нормана слышалось напряжение. Похоже, он уже начал догадываться, к чему клонит Рэй.
—…А я сказал, что подумаю. Она плакала, на нас смотрели люди, поэтому я…
Над ними сгустилась напряжённая тишина. Рэй совсем затих. На Нормана он даже не смотрел. Ему было стыдно. Он понимал, что поступил неправильно, и потому ожидал, что Норман начнёт его осуждать. Морально он уже подготовился к тоннам нотаций в свой адрес. Был готов даже получить пощёчину. В конце концов, это меньшее, что он заслужил.
Однако Норман молчал. Просто крепко держал его за руку и смотрел в одну точку. Выглядел при этом он хмуро. Рэй буквально каждой клеточкой тела чувствовал его напряжение. Казалось, оно заполнило собой каждую частичку воздуха в комнате, делая его особенно тяжёлым. От этого становилось трудно дышать.
Но молчание по-прежнему не прекращалось. Это сильно давило. Рэя сводила с ума эта тишина. Ему хотелось, чтобы Норман сказал хоть что-нибудь. Что угодно. Лишь бы только это проклятое молчание прекратилось.
Но Норман ничего не говорил. Судя по ощущениям, молчал он целую вечность, прежде чем наконец сказать хоть что-нибудь. И Рэй был искренне рад, когда услышал его тихий голос.
— Рэй, ты… — начал было парень, однако договорить ему не дали.
— Норман! — вдруг раздался звонкий детский голосок в коридоре, и в комнату вскоре заглянула радостная Шерри. Заметив Нормана, она широко улыбнулась и тут же подбежала к нему. — Вот ты где! А я тебя по всему дому ищу, — радостно воскликнула девочка, однако, когда она заметила выражение его лица, то и сама изменилась. — Что-то случилось? Ты выглядишь грустным… — взволнованно спросила она.