Чуть после Том повеселел, ему было радостно, что он не один, что не все ему отказали, и эта радость разливаясь вокруг заражала все что только можно, первым зацепило Генри. Впрочем, радость быстро сменилась печалью, Том рассказал свою историю, Генри свою, эти люди были рядом так долго, но и не подозревали что друг у друга на уме, а после пришла какая-то спокойная тишина, давно такой не было. Да вокруг все шумело и бренчало, но где-то внутри, в глубине тебя была успокаивающая тишина – тишина понимания. Кто-то знал и понимал тебя, и от того становилось теплее.
-Так какой лучше выбрать синий или черный?
-Синий - для парней, черный - для мужиков, черный подо все подходит, черный выбор мужиков!
-Хах, а коричневый для кого?
-Оо, коричневый – для королей.
Два человека долго сидели в баре и слушали друг друга, пока не пришла пора уходить. То было начало странной дружбы – появилась готовность помочь в любой беде, появились разговоры, которых раньше не наблюдалось: Генри больше молчал, а Том говорил. И хоть Генри понимал, что мало что может дать Тому, он верил, что хоть чем-то он ему помогает время от времени, также как Том помогал ему.
Увечье.
-Но что ты делаешь?
-Учусь.
-Чему?
-Видеть в ужасном прекрасное.
У него были глаза и уши. Органы чувств, которые хорошо работали и приносили ему огромное количество удовольствия. Он любил играть, читать и гулять. Во время прогулок он наслаждался пейзажами и иногда прекрасными людьми. Эти три вещи в квинтэссенции приносили ему большую часть наслаждения, а вместе с другими делали его счастливым. И тогда катафракты вырвали ему глаза, чтобы его окровавленные глазницы зияли болью и страданием, а не удовольствием. Но слух остался, и он продолжал слушать музыку и аудиокниги – он все еще имел способ читать. Но пришло время, и они лишили его слуха. Мрак сгустился еще больше вокруг него, но оставался еще язык. Он пил и ел, в особенности любя сыр и вино. Что сделали они? Отрезали ему язык. Обоняние и осязание оставались, но какой толк, если одно слабо, а другого недостаточно. Однако катафракты отобрали и их. Старый глухо-слепой дед не спешил прощаться с прелестями жизни, у него оставался разум, а если им удастся похитить разум, то зачем тогда жить?
Метаморфоза.
Метаморфоза (от древнегреческого μεταμόρφωσις — «превращение») - превращение, преобразование чего-либо.
Атараксия (от греческого αταραξία — «невозмутимость, хладнокровие, спокойствие») - душевное спокойствие, невозмутимость, безмятежность, по мнению некоторых древнегреческих философов, достигаемая мудрецом.
Ему удалось выделить три вещи первая – скверна о ней уже упоминалось, вторая – изнурение, подобное скверне паразитическое разложение разума, приводящее к гиперчувствительности, нервозности и отдалению от окружающих. А третье – метаморфоза, это уже было что-то приятное. Он любил сравнивать ее с двумя вещами: первая это государство, вторая – дом. В случае с государством изменения происходят либо путем реформ и законов, либо революцией, медленный и постепенный или быстрый и резкий путь. Разумеется, метаморфоза была резким. Это началось с того, что Он терял смысл существования, острая нехватка цели и мечты начинала душить Его, хоть раньше Он и не имел их. В процессе превращения Он занимался саморазрушением, восстановлением и самосовершенствованием. Для начала нужно было создать условия подобные анабиозу, но в плане общественной и личной жизни. Чаще всего избирался путь отречения от всех и укрытие в логове, где Его никто не мог побеспокоить. Позже надобность в особых условиях отпала вовсе. Саморазрушение напоминало разбор дома по кирпичикам. Он разбирал Себя, осматривая те или иные качества, оценивая их, и так было практически со всем. После того, как Он разрушал свое тело и разум до основания, начинался процесс восстановления. Те качества, что ему нравились, или были необходимы он оставлял, закладывая их снова, те что его не устраивали занимали верхние позиции или исчезали вообще. После сборки заново Он начинал совершенствовать какие-то части Себя. То, что было собрано подвергалось различным процессам изменения, оставляя лучшее, уничтожая скверное и видоизменяя все остальное. Так собирался новый, уникальный домик, который при желании можно вновь перестроить. Он проворачивал это десятки раз.