Они казались такими безжизненными, будто он был мертв. Пустые, холодные, безразличные глаза. Лайт ловил себя на этой мысли каждый раз, когда замечал на себе его взгляд, от которого по спине невольно пробегали мурашки. Нет, он никогда не думал о том, что Рьюзаки зомби, вампир или другой плод больного воображения. Он такой же человек, просто…
… складывалось такое ощущение, что что-то в нем умерло.
— Чего тебе надо? — мрачно спросил Лайт, глядя в его зловещие глаза.
Эл не ответил, продолжая сверлить его взглядом. Он будто пытался заглянуть куда-то внутрь подростка, в его сознание, вычислить там Киру, но тут же отвернулся.
— Да ничего, — Эл сел поудобнее на животе подростка, упершись коленями по обе стороны от груди Лайта в кровать, — прости, Лайт-кун, просто не могу усидеть на месте.
— Я заметил, — холодно процедил Лайт и повторил: — так что тебе нужно, Рьюзаки?
— Я ведь сказал — ничего, — покачал головой Эл, до боли кусая палец, — я просто возбужден.
— Возбужден? — Лайт от удивления приподнял брови, — Из-за ч… ох.
Лайт не договорил, взгляд сам скользнул ниже. Было все еще темно, но Эл сидел близко и Лайт заметил внушительную выпуклость через его мешковатые джинсы.
Утренний стояк. Лайт едва сдержался от ухмылки. Так вот в чем твоя проблема.
— Эм… — Лайт не знал, что вообще говорить в такой ситуации. Он на мгновение застыл. Раньше Лайт никогда не задумывался о том, что у холодного и безразличного ко всему Рьюзаки вообще есть пол.
— Что? — спросил Эл, убирая палец от губ.
Лайт растерялся. Эл ведь не мог не заметить причину своего… утреннего беспокойства?
— Ну… Ты сказал, что возбужден, и я… удивился, — Лайт чувствовал себя идиотом.
— Хм, странно. Это прозвучало так, будто ты что-то заметил.
— Вообще-то это трудно не заметить, — раздраженно бросил Лайт. Его выводило из себя то, что порой он не понимал, серьезно ли Эл такой наивный и ничего не понимает, или просто издевается.
— О чем ты, Лайт-кун? — нет, он казался слишком невинным, но это ведь Рьюзаки. Очевидно, что он просто издевается.
— Промежность, Рьюзаки, — прямо сказал Лайт, не желая вестись на провокацию с утра пораньше.
Эл опустил взгляд вниз, затем со скучающим видом снова посмотрел на Лайта:
— А, да. Думаю, ты прав. Вероятно, это и есть причина.
Лайт глубоко вздохнул и закатил глаза. Доспать последние минутки уже не удастся и все же придется выползти из-под теплого одеяла.
— Хочешь пойти в ванную?
— Нет, спасибо, Лайт-кун. Всё нормально.
Лайт от удивления забыл про свой завидный самоконтроль:
— Что это ты имеешь в виду? — возмутился он, — Ты и так из-за этого чуть ли на стены не лезешь!
— Да, я знаю. Мне очень жаль, что я тебя побеспокоил.
— Ну… — Лайт нервно кашлянул и уставился в стену, лишь бы не смотреть на Эла, — о себе-то тоже побеспокойся. Я знаю, что в таком состоянии… ну… не очень удобно.
Эл рассеянно кивнул, но ничего не ответил. Он что, в самом деле ничего не понимает?
— Так, ну… — Лайт чувствовал, как начинают пылать щеки и был рад, что в темноте этого не видно, — почему бы тебе не пойти в ванную и не… не решить эту проблему?
— Это очень любезно с твоей стороны, Лайт-кун, но, увы, мне это не поможет.
Лайт удивленно моргнул.
— Что? — спросил он с изумлением, — Как ты, черт возьми, это делаешь, раз тебе не помогает?
Лайт сразу же пожалел о вопросе, так внезапно слетевшем с его губ. Он был так удивлен, что не следил за языком. Лицо буквально загорелось от смущения, когда до него дошло, что он только что спросил о том, как же Рьюзаки мастурбирует.
— Никак, — просто ответил Эл.
— Но… как ты с этим справляешься? — хоть Лайту и было неловко, любопытство взяло верх.
— Жду, пока само пройдет.
Лайт нахмурился, с недоверием косясь на детектива:
— Рьюзаки, это… это странно.
Но почти сразу же Лайт вспомнил, кто перед ним сидит. Это ведь Эл. Человек, который живет на сладостях, сидит в чертовски странной манере, забравшись с ногами на стул, и до чертиков ненавидит носить носки. Этот человек — одна ходячая странность. Но сейчас в его копилку добавилась еще одна.
Эл пожал плечами:
— Я никогда не занимался такими вещами.
— Никогда? — Лайт не мог в это поверить, — Даже в подростковом возрасте?
— Наверное, Лайт-кун, для тебя это звучит невероятно, но это правда.
— Нет, я верю, — кивнул подросток, — в конце концов, все, что ты говоришь, звучит невероятно. Я привык.
— Я просто не вижу в этом смысла, — пожал плечами Рьюзаки.
— Ну и правильно,— согласился Лайт с сарказмом. Его раздражал этот высокомерный вид детектива, когда он говорит о таких вещах, — Ведь не дай Бог тебе это понравится и тогда ты станешь таким же простым смертным, как и мы.
Эл нахмурился в темноте.
— Это прозвучало обидно, Лайт-кун.
— А нечего говорить так, как будто это слишком низко для тебя, —резко ответил Лайт, — Слушай, если ты не собираешься идти в ванную, то можешь хотя бы слезть с меня?
— Тебе неловко?
Лайт прищурился, пытаясь разглядеть выражение лица Эла. Ну не может быть человек настолько наивным. Он сидит на нем с утренним стояком и еще спрашивает.
— Да, немного, — мрачно пробормотал Лайт, едва сдерживаясь от язвительного сарказма, — пожалуйста, слезь.
— Да, конечно, прости.
Лайт выдохнул с облегчением, когда Эл, наконец, слез, перекатившись на свою половину кровати. На удивление Лайта, он лег на спину.
Подросток отметил про себя, что никогда еще не видел, чтобы Эл лежал. Он всегда сидел в своей неизменной позе, уставившись в экран ноутбука, а сейчас он даже немного смахивает на нормального человека.
— Ну, а сейчас ты что делаешь? — спросил Лайт.
— Ничего, — немного резким тоном ответил Эл.
Лайт повернул голову, взглянув на детектива, и заметил, что тот и в правду ничего не делает, просто задумчиво смотрит в потолок.
Лайт закатил глаза и отвернулся от него. Может, он в коем-то веке решил поспать. Он редко видел спящего Эла. Обычно, когда сил уже просто нет, он роняет голову на стол и отключается прямо за компьютером. Все уже привыкли и никто его в это время не трогает. Он отключался на пару часов, чтобы снова не спать по несколько дней.
Лайт почувствовал приятное ощущение погружения в сон. В нос ударил приятный запах цветов. Перед глазами вереницей проносились дорожки субтитров с японскими иероглифами. Лайт сразу же узнал эту атмосферу. Он вспомнил, как в детстве они вместе с Саю смотрели по телевизору диснеевскую «Спящую красавицу», и поймал себя на мысли, что было бы здорово, если бы Эл наткнулся на такую прялку, уколол палец заколдованным веретеном и уснул. Тогда бы Лайт, наконец, смог заслужить хоть минуту покоя.
В комнате стояла блаженная тишина. Ни шороха фантиков, ни звона цепи, ни стука клавиш. Лайт лежал, полузакрыв глаза, и наслаждаясь тишиной, спокойствием и стремительным рассветом, заполняющим комнату.
— Лайт-кун?
Да, все это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Подросток устало вздохнул:
— Да, Рьюзаки? — он сонно повернул голову и заметил, что Эл лежит в том же положении, что и раньше. Неподвижно, не мигая. Просто лежал и смотрел в потолок, будто на смертном одре, и молчал.
— Ну чего тебе? — теряя терпение повторил Лайт, снова закрывая глаза.
— Ты меня ненавидишь?
Лайт помедлил. Он не знал, как ответить. Была ли это очередная уловка Эла или он действительно искренне из-за этого переживает. Его голос звучал искренне. Хотя, Лайт тоже был хорошим актером, но Эл еще лучше.
— Нет, Рьюзаки, — наконец, вздохнул он, — да, порой ты меня раздражаешь, но я тебя не ненавижу. Мы друзья, помнишь?
— Ты меня не ненавидишь?
— Нет.
Эл долго молчал. Так долго, что комната вдруг начала преображаться, заполняясь розовым и золотым блеском, наполняясь запахами прекрасных цветов. Лайт так и уснул, не услышав, как Эл прошептал, обращаясь, скорее, к самому себе: