Берегиня рассказывала мне о «магии», «Сути Мира», так она это назвала. И если раньше я считал себя если не профи, то неплохим специалистом в этом вопросе, то теперь чувствовал себя просто школьником. Все мои труды, опыты, оказались глупыми потугами, оказалось, все гораздо проще и сложнее одновременно. Естественно я попросил ее учить меня, и она согласилась, как мне показалось с радостью.
Тем временем, в поселке жизнь шла своим чередом. Я познакомился с соседями, оказались милейшие люди. В шкурах же ходили, пришлые с севера «беженцы», я понял лишь то, что с их поселением, что-то случилось, но ни чего конкретного узнать не удалось. Пару раз лечил от мелких хворей. Неклюд, парень, упавший с крыши, которого я лечил в первый день, в доме старосты, пошел на поправку, я наведался его проведать и улучив момент, немного расправил его нити, ускоряя заживление. Из отлучки вернулся местный знахарь, оказался мерзким стариком, не высоким и плешивым. Звали его Говен. И у него был дар, как мне показалось с первого взгляда. Второй взгляд, я сделал несколько позднее.
Сидя под сосной, не далеко от реки, я слушал Дарину, она рассказывала о «магии», а я пытался конспектировать, на кусочке бересты, острым прутиком. Вдруг она замолчала, отступив за дерево, глядя на реку. На берегу стоял, единственный «маг» в поселке, местный знахарь, не видно было, что он делает, но от его действий, «суть мира» шевелилась и изменялась. Конкретнее я сказать не мог, но то, что происходило, мне не понравилось. Дарина, стояла, обхватив дерево одной рукой, как будто держась за него, что бы не упасть и прижималась щекой к жесткой коре. Я встретился с ее глазами, в них был ужас и мольба о помощи. Взглянув еще раз на реку, увидел, как «знахарь» возвращается в поселок. Берегиня не шевелилась, я дотронулся до ее руки, та была ледяная.
- Дарина – позвал я, но она не пошевелилась. Взял ее руку, попробовал прощупать пульс, рука слабо дрогнула и тут, я заметил, как по земле, со стороны реки, тянется тонкая черная нить и обвивает ее ногу. Повинуясь порыву, я попытался разорвать ее, и меня оглушило, все тело пронзило морозом и болью, ноги подкосились, а в глазах потемнело.
Больно ударившись копчиком, понял, что без сознания был лишь мгновение, пока падал.
Ситуация же не изменилась, только нить стала слегка извиваться, создавая неприятные ассоциации с длинным и тонким червем. Я стал пробовать все «агрессивные» заклинания, которые у меня были: огонь, кислота, «призрачный меч». Но с каждым разом нить лишь сильнее дергалась, но не рвалась. И тут я вспомнил, как раньше экспериментировал с комбинациями стихий и ради интереса, пытался соединить все четыре в одном заклинании, но бросил это, за нехваткой сил и времени. Но здесь сил – то больше чем дома и я, достав стрелу, стал наплетать на ее наконечник, слой за слоем «суть мира», перемежая его по очереди всеми четырьмя стихиями. Стрела заиграла на солнце, заискрилась, наконечник ее удлинился и стал больше похож на копейный. Я поддел черную нить новым оружием, но та, натянувшись начала извиваться как живая пытаясь соскользнуть, дернув руку со стрелой в верх, я все таки перерезал ее. Перерубленная нить слабо задымилась, и еле слышно зашипела, а может это воображение у меня разыгралось. Дарина с тихим стоном осела на землю, прислонившись спиной к дереву. Я присел перед ней, в голове роились вопросы.
– Как ты? Скажи, как я могу помочь? – она лишь кусая губы покачала головой, ее нити, оказались изорваны по всему телу, но потихоньку восстанавливались. Я стал помогать, пропуская через себя «силу», зашивать прорехи.
До заката мы просидели молча, берегиня с закрытыми глазами, то ли дремала, а может, просто не было сил. Я же, заточив все стрелы, под борьбу с новой напастью, и ни чего не обнаружив у реки, в том месте, где стоял «знахарь», размышлял.
- Ступай, завтра придешь – толи спросила, толи констатировала Дарина, чуть повернув голову. Посмотрев на ее порозовевшие щеки, вдруг подумал, что не знаю, где и как она спит и чем питается и вообще как живет здесь одна. Но она расценила мое молчание по своему – Со мной все в порядке, иди, ты должен быть с людьми.
Действительно, на завтра у меня были планы. Кивнув, я пожелал ей спокойной ночи и в мрачных раздумьях направился домой.