Просыпаюсь на земле возле крыльца от ужаса, смотрю на свои руки, трогаю брови, глаза болят, но терпимо. Господи Иисусе! Что со мной происходит? Какое чудовище поселилось в моей голове?!
*** *** ***
Пройдя в дом я достала из рюкзака несколько свечей и коробок спичек. Я зажгла одну свечу и расставила остальные свечи по углам комнаты, чиркнув о боковой черкаш коробка спичку я зажгла ещё две свечи. Тусклый, оранжевый свет не внушал особого доверия к себе и я подумала:«Почему я вернулась именно в эту же комнату, ведь дом-то большой?».
Взяв одну из свечей я пошла по бесконечно тёмным коридорам. Мне было довольно страшно идти по пустому заброшенному дому ночью вслушиваясь в тишину, но я боролась со страхом. В тот момент я понимала, что мне никто не поможет, кроме меня самой себе, если что случись.
— Александра иди на голос, — отчётливо услышала я из темноты рождающая страх.
Я шла медленно на голос, так как он напугал меня больше, чем сама темнота. Дойдя до комнаты, из которой со мной разговаривали, я протянула свечу первой, чтобы убедиться в том, что там кто-то есть. Света от свечи было не достаточно, но я всё равно сделала шаг вперёд. Войдя я огляделась и сразу увидела камин.
— Я здесь, проходи, — пригласил меня голос.
— Ты та девушка, которая постоянно мне является? Извини, но я не знаю твоего имени. Не пора ли бы уже представиться?
— Ты узнаешь моё имя, когда придёт время, но будь осторожна в услышанном это может тебя шокировать.
— Меня уже ничто и никто не сможет шокировать.
— Тебя может и нет, но остальных...?
Саша прошла и присела на предмет мебели, девушка показалась напротив.
— Что ты на этот раз придумала? — спросила я.
— Ничего. Просто хочу узнать, ты ходила по этому дому раньше?
— Нет. Ты должна знать, что я до жути боюсь темноты, а ты постоянно являешься мне из неё. И убеждаешь меня в том, чтобы я её боялась. Я не понимаю тебя!
— Не так страшно идти по лесу ночью, как чихнуть в пустой квартире и услышать в ответ — будь здоров!
— Ты можешь мне ответить, что тебе надо от меня?
— Могу, но чуть позже ты поймёшь это сама.
— Слушай, твоё занудство начинает мне надоедать.
— Потерпи, не долго осталось.
Я уже не слушала её, когда на меня напал жор. То ли от её речей, то ли от неё самой.
— Ты хочешь есть? — спросила я и добавила: — Я сейчас вернусь! — но на полпути я вспомнила, что девушка-призрак, а призраки не испытывают голод, жажду, потребность ко сну... Вернувшись обратно я хотела попросить прощения за свои слова, но девушки-призрака я уже не видела. Оглядевшись я пошла обратно в ту комнату, в которой я оставила рюкзак и несколько зажжённых свечей. Взяв рюкзак и свечи я вернулась в комнату с камином. Увидев какие-то старые палки-досочки взяв их и бросив в камин я достала спички из кармана и разожгла костерок, не зря же мы ходили в походы. Присев на какую-то старую мебель я достала из рюкзака не солёный крекер в пачке и банку содовой.
Посмотрев по сторонам я увидела в углу предмет напоминающий детский столик. Помнится у моего младшего брата был такой. Я поднялась и решила его взять для того, чтобы поставить на него банку с содовой и положить крекер. Подойдя ближе к столику я раскидала весь хлам, который лежал на нём и тот, который преграждал к нему путь. Взяв столик в руки я проследовала на своё место поставив его рядом с собой. Уткнувшись в камин я наблюдала за тем, как языки пламя играют в салки с искорками, которые убегают от обгоревших головешек гораздо выше самого пламени. Сделав глоток газированной воды я подумала, что у пламени нет ни малейшего шанса догнать своего прародителя в бессмысленной агонии в борьбе за первое место. Искра рождает пламя, как дождь рождает море. — Поставив банку с водой на столик Саша незаметно для себя задремала.
— Спасибо! — кто-то сказал и ветер завыл в разбитых рамах.