С трудом Нанэ разобрала обрывки фраз.
— Ты… отослать ее от себя… — сипел дедушка Хор.
— Я не могу оторвать ее от сердца, — со вздохом отвечал Оронт. Разобрать его слова оказалось гораздо проще. — Может, беда пройдет стороной?
Косматая фигура ведуна качнулась из стороны в сторону. Нанэ окаменела. Каждое слово разлеталось в голове раскатом грома.
— Нет, у нее… душа и… идут за ней по пятам.
— Твои слова не вмещаются в меня, — господин обхватил голову руками.
— Ахуры… тебя, но многие из тех… погибнут…
Между собеседниками повисла тягостная тишина. Наконец, Оронт разорвал ее, роняя холодные слова:
— Иди, я услышал тебя.
Он отвернулся от Хортомонула и направился в сторону Нанэ.
— Я сказал… — послышалось вдогонку. Фигура вещего старика растворилась в плавящемся воздухе.
Нанэ сама не помнила, как оказалась в садовом домике. Ледяными пальцами она впивалась в расшитую шелком и золотом подушку. Что же господин? Послушает ведуна или оставит ее рядом с собой? Как тяжело было признать его власть над собой, назвать этим некогда страшным словом — господин. Что же теперь? Мысли путались, в сердце клокотала досада. Надо бежать к Оронту, броситься ему в ноги — может это смягчит его душу?
Нанэ вскочила и одним прыжком оказалась у двери, чуть не сбив с ног Рузафа. Ей показалось, что на лице невольника отразился испуг. Видимо, подобной прыти от юной наложницы он никак не ожидал.
— Господин ждет тебя в саду. Советую подобающе одеться, — вскользь добавил он, окинув оценивающим взглядом ее простую холщовую рубашку до пят.
Рузаф вышел, оставив Нанэ в одиночестве. Время для нее застыло. Тысячи мыслей проносились в голове, но ни одну из них она не могла поймать за хвост. Ноги перестали слушаться, внутри похолодело. Не глядя, Нанэ достала из резного сундука первую попавшуюся шелковую рубашку и сменила наряд. Кровь отхлынула от лица, сердце потерялось в груди. Она, как теленок на веревочке, поплелась в сад.
Оронт расположился на махровом ковре, украшенном маленькими подушками. Расторопные рабы принесли блюдо с персиками, виноградом и инжиром и кувшин с молодым вином. Один из них — костлявый длинноволосый мальчик — остался разгонять полуденную духоту опахалом.
Господин был задумчив, даже печален. Нанэ знала причину и не решалась подойти. Так и застыла поодаль. Наконец, Оронт заметил ее и пригласил разделить с ним пищу.
— Что-то случилось? — вероятно, вид Нанэ обеспокоил его.
— Со мной все хорошо, если господин в добром здравии, — она присела рядом с Оронтом.
Он улыбнулся. Видимо, ее слова пришлись ему по душе.
— Я очень устал, — признался Оронт. — И сейчас я бы хотел просто побыть с тобой.
Солнце склонилось к закату, когда Рузаф прервал блаженную дрему господина на коленях Нанэ. Она напевала колыбельную на языке своего народа и запускала пальцы в седые волосы хозяина.
— Господин, к вам посетитель, — встревожено сообщил слуга.
— Кого там принес Ахриман? Я не намерен сегодня никого принимать, — недовольно проворчал Оронт.
— Я бы рад отправить непрошенного гостя восвояси, но к вам пожаловал сам Царь Царей, — с поклоном ответил невольник.
— Дарий? — удивился хозяин поместья. Смутная, едва уловимая тревога мелькнула в его глазах. — Отчего вдруг такая честь и внезапность?.. — вслух размышлял он. — Однако, не стоит держать его у дверей, вели пригласить гостя в зал, пусть принесут лучшее угощение и вино, заколите ягненка.
Оронт наспех отдал приказание и сам удалился из сада, оставив Нанэ одну. Рузаф ушел вслед за хозяином — звать гостя в дом и отдавать распоряжения прислуге. Через несколько минут встревоженный Оронт поместья в парадных одеждах вернулся в сад.
— Отрада моя, пока я не ведаю причины, приведшей правителя в мой дом. Но будет лучше, если ты до времени притаишься здесь.
— Слушаюсь, господин, — его тревога передались Нанэ.
Ее сердце заколотилось, словно ему не хватало места в груди. В животе разлился неприятный холод. Она чувствовала, что сейчас Хозяйка судеб покачнула весы, решая долю Оронта. За всё то время, что Нанэ жила здесь, она прикипела к нему сердцем и полюбила его. Это была не страстная любовь женщины к мужчине, а скорее теплая нежность к благодетелю.
Пока Оронт принимал высочайшего гостя, Рузаф, по повелению господина, отправил к Нанэ Факима — развлечь беседой и танцами. И теперь евнух сидел на кровати Нанэ и перебирал в руках жемчужные бусы. Вчера Оронт подарил их ей. Каждая горошина — словно блестящая молочная слезинка.