- Звоните в скорую.
Все наперебой загалдели. Тут же один из прохожих позвонил в скорую.
***
Когда я открыл глаза, то первое, что я увидел - лампу, которая висела на потолке. Она мерно раскачивалась и тихо гудела, освещая больничную палату. Рядом с моей кроватью на стуле спала моя мама. Странно было её так называть, но я точно знал, что это именно она. А ещё знал, что меня зовут Николай, мне 6 лет, и это моя вторая жизнь.
И хотя воспоминания всё ещё были смутными, но они были, и это уже приятно. Ведь когда я вошёл в портал, я вообще не был уверен, что делаю. Нет, ну мало ли? Всё-таки о таком я только читал, да и выглядело это всё как бред. Но, видимо, это было по-настоящему. А вот интересно, есть ли в этом мире магия, или нет? Жуть как хочется поколдовать.
Странные мысли. Видимо, это из-за того, что я стал ребёнком, да и свою прошлую жизнь вспомнил не сразу. Ну и ладно, детство это тоже неплохо.
Входная дверь открылась, и в палату вошёл врач. На нём был белый халат, волосы на голове седые, а пышные усы закручены на верху. Посмотрев на меня, он улыбнулся и тихо сказал:
- Ваша мать, молодой человек, жутко за вас перепугалась, так что я дал ей снотворное. Давайте пока не будем её будить.
- Хорошо.
- Как вы себя чувствуете? Тошнота, головокружение, боль в голове, звон в ушах?
- Ничего такого, а что?
- Вы сильно ударились головой, упав с детской горки и потеряли сознание. Лёгкое сотрясение как минимум. И это не говоря о кровопотере. С таким не шутят. Так что, даже если вы чувствуете себя хорошо, всё равно полежите у нас пару дней, а то мало ли. А пока поспите, ночь на дворе.
Только сейчас заметил, что на улице уже темно. Я кивнул доктору, и он, улыбнувшись, вышел, закрыв за собой дверь. Я же улёгся на подушку, пытаясь понять, кто я теперь. С одной стороны, я Остапчук Алексей Павлович, человек, переживший конец света и ядерную зиму. С другой, Пылёв Николай Платонович, 6-летний мальчик из неполной семьи. Притом и то, и то правда, но вроде как не совсем. Видимо, что-то среднее между этими двумя людьми. Правда, память Алексея ещё не до конца пробудилась, но видимо скоро полностью проснётся. Ну а пока спать. А то глаза уже слипаются.
Утро началось с того, что солнце из окна слепило глаза. Я попытался укрыться одеялом, но под ним было жарко. Так бы я и продолжал бы ворочаться, если бы не раздался крик:
- Коля, сынок.
Это мать проснулась и кинулась меня обнимать, чуть ли не плача. Я как мог её успокаивал, говоря что всё хорошо, что у меня ничего не болит, и что вообще всё отлично. Затем она побежала искать врача, чтобы спросить, что делать дальше. Я же уже не спал, и выглянул во двор.
По небольшим асфальтированным дорожкам в такое время мало кто ходил, но нескольких больных мне удалось заметить. Самое интересное, что у одного человека, мужчины средних лет, контур тела словно легонько светился. Наверное, это какая-то оптическая иллюзия.
В палату вошла медсестра с подносом. На нём стоял стакан чая, какая-то каша и лежало яблоко. Она поставила эту композицию на прикроватную тумбочку, подмигнула мне и пошла дальше по своим делам. Я так понял, что это мой завтрак. Да, давненько я не ел нормальной еды. В прошлом мире с ней была напряжёнка. И пусть я тут прожил уже шесть лет, но я тогда как бы спал, так что для меня это первый такой завтрак.
Пока я завтракал, в палату вернулась мама. С ней был вчерашний врач. Что странно, он тоже словно светился изнутри, только ярче. Можно было даже различить зелёный цвет этого сияния. Может, всё-таки что-то не так с головой, такого же не бывает.
- Ну вот, а вы волновались, Оксана Дмитриевна. Видите, наш юный пациент уже вовсю бодрствует и даже уже завтракает. По моему опыту скажу, что если человеку плохо, то он не будет.
- Ладно, Михаил Пантелеевич, признаю, вы были правы. Коленька, как ты себя чувствуешь?
- Хорошо, мам. У меня ничего не болит, не волнуйся.
- Вот и славно, молодой человек. Тогда сегодня к вечеру, я думаю, мы можем выписать вас домой. Полежите недельку в постели, отдохнёте, почитаете что-нибудь.
- Но я хочу гулять, лето же.
- Ну, тут ничего не поделаешь. А пока давайте проведём ещё несколько исследований, раз уж вы пока здесь. За вами зайдёт медсестра.
На этом он закончил разговор и вышел, оставив нас с мамой наедине. Вот честно, когда за нами зашла медсестра, чтобы отвести на процедуры, я был даже рад. Мама, конечно меня любит, но это уже перебор. Она за всё это время даже руку мою не отпускала, и всё пыталась осмотреть на предмет синяков и ран. Ну сколько можно, правда. Я же уже большой мальчик, а с новоприобретённой памятью вообще старше матери. Правда, я ей это не сказал, а то мало ли.