Заодно и оставшееся население сидело без света. За водой ходили в колодец и топились дровами. У нас в доме стояла маленькая кирпичная печь. Бабушка её называла грубка.
И вот, когда я сидела и ломала голову на тему как погладить. Бабушка перед мной поставила его, видавший, наверное ещё динозавров, здоровенный чугунный утюг. В него надо было засыпать тлеющие угли. Попутно набирать полный рот воды, и брызгать на одежду, что бы она отпарилась.
Пока гладила два раза подавилась, один раз облилась и пришпарила себе руки.
Оделась.Так. Надо сделать легкий макияж. Чуть тронула ресницы ленинградской тушью, можно сказать старательно туда наплевала, подкрасила губы красной помадой.
-Стасенька, там прохладно, одень пиджак, пожалуйста.
-Хорошо, бабушка.
Погода стояла великолепная, чуть прохладно, но к обеду будет жарко. Солнце светит, желтая листва на деревьях. Красота. И не скажешь, что сейчас война.
Идя по дороге услышала крики. Там женщина пыталась отбить дочь у пьяных немецких солдат.
Как же помочь им. Недумая чем обернется моя импровизация. Я на всю улицу громко обратилась к немецкому офицеру, который стоял недалеко от них. Явно, забавляясь этой ситуацией. Он был высок с пронзительным неприятным взглядом. Светловолос прям истенный ариец.
-Господин офицер, разве немецкий солдат позволит обидеть слабого? Разве немецкий солдат это пьяное быдло? Я думала что немецкая армия это освободители.
Немец удивленно посмотрел на меня. Резко одернул своих солдат. Женщина и девушка быстро ушли. Теперь их внимание полностью принадлежало мне.
-Добрый день фройлян, могу узнать ваше имя? Спросил офицер.
-Добрый день, мое имя Станислава Вайнер. Постаралась с улыбкой ответить ему.
-Куда направляетесь?
-Мне нужно получить документы и найти работу. Выдавила из себя.
Позвольте я вас провожу. Слегка поклонился мне ариец.
-Я буду очень признательна. Но вы не представились, с кем имею честь разговаривать?
-Я -лейтенант Генрих Фишер , не ожидал в этих местах встретить такую очаровательную фройлян, да еще так прекрасно разговаривающую на немецком. Позвольте узнать где вы выучили язык?
-Я закончила консерваторию в Вене. По классу скрипка. Мой отец был немец, мать русская из дворян. Оттарабанила заранее приготовленную историю.
-Очень приятно с вами познакомиться. Он согнул руку колесом, предлагая, мне за неё ухватиться.
Я осторожно, словно до гадюки, дотронулась до него.
Так меня проводили до биржи.
На бирже начался мой персональный ад.
Сначала длинная очередь из таких же несчастных женщин как я. Всех отправляли на медосмотр. Проторчав в очереди два часа дело дошло и до меня.Старая комната с облупившейся на стенах краской, комиссия, состоящая из какого -то офицера, противной белобрысой тетки в нациской форме и молоденького солдата.
-Ваше имя, возраст, род занятий? С ужасным акцентом спросил солдат.
Собравшись с силами. Ответила на немецком:
-Добрый день, мое имя Станислава Вайнер, мне 19лет. Я закончила консерваторию по классу скрипка.
-Раздевайтесь! Приказала мне тетка.
Неторопясь, медленно с достоинством разделась.
Ко мне подошел врач, это был совсем седой старик в старых круглых очках.
Начал дышите-не дышите, как самочувствие? - -Организм истощен, у нее слышаться хрипы. Я удивлено на него посмотрела, он мне подмигнул и едва слышно приказал: кашляй!
Я и не подозревала, что у меня такой актерский талант. Начала кашлять как будто из меня полезли все демоны ада. Молоденькая медсестра быстро подбежала ко мне, отвела подальше от фрицев. Усадила на кушетку. Сделав вид что приводит меня в чувство. Сижу и слушаю доктора. Он им заливает, что у меня перенесенная пневмония и я не гожусь для работы в Германии.
Тут меня и осенило. Этот старик и медсестра сейчас просто спасают мне жизнь.
5
Можете меня поздравить, я нашла работу.
Переводчица для местной администрации.
Меня точно пристрелят.
После так называемого медосмотра и получения документов. Уставшая вывалилась из здания биржи. Ноги меня не держали, руки тряслись. А в голове билась одна единственная мысль как быть и жить дальше?
Срочно надо присесть. Оглянулась вокруг.
Передо мной была небольшая площадь с неработающим фонтаном посреди. Возле него располагалось несколько лавочек. На негнущихся ногах доковыляла и с огромным облегчением опустилась на лавочку.