Богиня быстро посмотрела на неё острым взглядом, что аж зрачки на миг превратились в змеиные. Хани, притворившись дурочкой, стала напевать строчку недавно выпущенной песни группы Sunmunlit: «Звезды в небе, как твои глаза. Я мечтаю о тебе, не могу остановиться…»
— Тогда… — Я слегка сжала чхиму от смятения, но немного вздохнула и отпустила ткань. — Почему мы оказались здесь, кто нас сюда перенес?
— Кроме этих вопросов, кхм-кхм.
Месть не заставила себя ждать, и Хани воспользовалась случаем, чтобы посмотреть уже на богиню недовольным взглядом.
— Не надо на меня так смотреть, дитя. Я могу ответить на всё, кроме этих вопросов.
— Почему?
— Вам не положено знать.
— А кто сказал, что нельзя? — не сдавалась Хани.
— Свыше, — с непробиваемым лицом произнесла Опщин. — Сам старец захотел этого… — невольно выдала богиня шёпотом.
Хани недовольно цокнула.
— Задай другой вопрос, дорогая, — Опщин переключилась снова на меня.
— Хм, тогда вы можете сказать, куда нам сейчас нужно поехать?
Богиня одобрительно кивнула. Закрыв глаза, в воздухе она как будто искала место.
— Химан. Вам нужно в Химан, — открыв глаза, она заключила. — Там находится тот, кто может помочь вам.
— Но это не главный герой, верно? — предположила Хани.
— Сами узнаете, хм. Богам не положено вмешиваться в судьбу.
Хани отвернулась к закрытым бамбуковым шторам и задумалась.
— Богиня Опщин, можно задать ещё один вопрос. Он будет связан с родом Мин.
— Вижу, ты волнуешься о Мин Хваён.
Опщин всматривалась в меня, пытаясь угадать следующий шаг.
«Никогда бы не подумала, что когда — нибудь буду свободно общаться с богиней. Хотя о перемещение в другой мир в ежедневном гороскопе тоже не напишут».
— Госпожа Опщин, у Хваён намечается длинное, опасное путешествие, если брать текст Хани. С ней всё будет в порядке? По дороге сюда мы встретили ужасного демона. Я не знаю, что будет дальше, но я надеюсь, вы защитите Хваён? Она же обычная девушка, а пока она встретит Ким Йенгука…
— Ох, дитя, за неё не нужно настолько сильно волноваться. Как и её почившая мать, Хо Унъги, Хваён обладает сильным духом и телом. До встречи с вами она путалась в желаниях, но скоро её мир расширится, и стрекоза наконец-то пролетит над водой. — закончив говорить, Опщин замолчала. Лицо богини, казалось, тоскующим по кому-то. Такое же выражение делала Хани, когда тема переходила к родителям.
«Из-за чего или кого у богини такое печальное лицо?»
— Будьте осторожны, ныне грядут тяжелые времена для Чжэё.
— Чжэё? — удивилась Хани, совсем не понимая, о чем сказала богиня. До этого она продолжала смотреть на шторы, не мешая богини говорить.
— Дитя Сон, Чжэё — это название мира, где мы живем. Запомните, дорогие шаманки, хорошенько название, потому что большинство местных духов и богов ненавидят всё разделять как люди, — просветила со вздохом Опщин.
— К слову говоря, я кое-что вспомнила. Когда мы прибыли в дом Мин, то там как будто домочадцы знали о нашем приходе. Это вы оповестили их, госпожа Опщин?
— А как же! — Она восторженно сказала. — Только сообщать всем лично это муторно и долго, поэтому я вошла в сон главной госпожи дома Мин и кратко описала ситуацию. Как мудрая женщина, она всё поняла с первого раза. Были же дни, когда она так чудила, что родители нынешнего главы дома не верили в её компетентность невестки. Эх, времена.
Опщин чуть не разболталась, но паланкин быстро остановился, и носильщики уведомили о прибытие.
— Время нашего разговора закончилось. Было приятно пообщаться, я так давно не находилась с живыми людьми! Рано утром лучше сразу поезжайте в Химан, так будет удобнее.
— Вы это видите? — произнесла Хани.
— Нет, разумеется, я говорю по личному опыту. Всё, пока! — закончила разговор богиня Опщин. Превратившись обратно в змею, она выскользнула из паланкина.
— Она же так не из-за меня?
Пока мы шли домой, а потом ложились спать, Хани всё задумчиво про себя бормотала:
— Это же точно не из-за меня. Или все-таки я?
Следующим утром на деньги, полученные от хозяйки главного дома Мин, мы накупили еды в дорогу и заплатили человеку, что отвезет нас в Химан. Город оказался далеко на востоке рядом с Драконьем морем, из-за чего количество дней в дороге увеличивалось. По этой причине, переборов желание вернуться в постоялый двор ачжумы Пэк и поспать подольше под уютным одеялом, в шесть часов утра мы уже, сидя на повозке, ехали в новый пункт назначение нашего путешествия.
Глава 10. Паксу Ок снова переехал!
Я, Чхомо́к-ван, 3车-й ван империи Михва,
устанавливаю законом, что средний брачный возраст становится выше привычного.
Юноши с 12 до 16 лет, девушки с 16 до 18 лет.
Кроме того, если родители не получат согласия со стороны жениха/невесты, то свадьба отменяется.
Для соблюдения закона назначенный сваха будет исполнять роль проверяющего.
Все, кто нарушат закон, будут немедленно посажены в тюрьму на срок в пятьдесят лет.
Указ от 13-го года правления Чхомок-вана.
— Значит, все скоро должно начаться.
Мы стояли рядом со свежим, с красной печатью вана, указом, висевшим на местной деревянной доске портового города Хима́на, в который смогли добраться за три дня. Янбаны, санмины и проходившие мимо люди поголовно шарахались от прочитанного и шептались меж друг с другом.
— Чхомок-ван снова издал похожее?
— Наш король, словно безумец, постоянно потакает женщинам и беднякам! Он потомственный янбан или кто?
— Тише, господин Су! Иначе вас накажут.
— Слава Чхомок вану, теперь моя дочь спасена! — Неожиданно один из бедняков упал на колени перед указом и по истине душевно заплакал, кланяясь доске.
Ранее Хани мне говорила, что в Михве, более как несколько веков, прижился михваныль — местный хангыль[1]. Все, кому не лень, могли легко читать. Правда писать ещё не все могли научиться, этой прерогативой всё ещё обладали янбаны.
[1] Хангыль — корейский алфавит из букв.
— Какое именно событие?
Сон Хани отвела меня от людей.
— Убийства! — шепнула мне на ухо Хани.
— И мы сможем побыстрее найти гг?
— Да! Сейчас Йенгук должен находиться с Муёном в крепости Пхихэ́ на западной границе. Там проблема с художниками картин, которые рисуют, как бы сказать вежливее и точнее… книги с неприличным содержанием. Но все-таки сперва мы должны отсюда уехать в ближайший город или сразу в столицу. Всё по ситуации. В Пхихэ у нас не будет возможности загнать главного героя в угол, ведь это одно из самых защищенных крепостей в Михве, и если с первого взгляда он нас невзлюбит, то, считай, мы проведем остаток дней в холодной тюрьме.
— Ок. Кстати, что насчет короля, почему он издал такой указ, если его осудят за это янбаны? И кого тогда мы сможем здесь найти, если гг не тут?
— Потому что король сам пал жертвой ранних браков. Он взошел на трон в возрасте двенадцати лет, а прежде его мать-императрица заключила помолвку с дочерью ее лучшей подруги, Хван Чхосо́н. Ван не то что бы ненавидит жену, но с детства она показала себя намного талантливее, чем он в стрельбе из лука, поэзии, политики, истории и каллиграфии. К тому же это разница. Его раздражает, что она старше его на четыре года.
— Так это вроде не так плохо.
— Разумеется, но в день свадьбы ему было одиннадцать, а ей пятнадцать. Она высокая, привлекательная, умная, из уважаемой семьи правой руки прошлого вана, а он маленький, без сильной поддержки, ещё и не такой гений.
— Ах, так это зависть.
— Да. Даже жалко, что императрица родила ему глупого сына.
— Он за это возненавидел её сильнее?
Хани кивнула.