— Хотя даже если он и был таким же, как мать, кто знает, может, он тогда сильнее бы обозлился на императрицу. Однако, к счастью, для других ван — лапушка.
— Но вся эта ситуация…
— Да, это неприятно, но мы вряд ли попадем в императорский дворец, поэтому эта информация просто стекло ради твоих слезок.
— Ну, Ханиии.
— Что Хани, ты спросила, я ответила. Все, пошли, а то в тайминг не успеем. Это и будет ответ на твой второй вопрос, кого мы здесь найдем.
***
По сравнению с корейским Пусаном Химан выглядел поменьше. Со всех сторон окружали маленькие деревянные домики, а пахло освежающим морским бризом, местами рыбой и морепродуктами. Люди отличались от той же Самсы своими заветренными лицами и плотными слоями теплой одежды, даже богачи не могли скрыть полностью белые, сухие губы, одеваясь в дорогие шубы.
— Ух, вот это ветер. — Я начала тереть предплечья, чтобы хоть немного согреть. Онни как будто не беспокоил ветер, дунувший с моря. — Хани, я знаю, что уже прошло много времени с того, как ты немного рассказала про историю вана, но разве в древние времена Кореи можно была так свободно говорить или употреблять имя правителя? Я, конечно, не гений в корейской истории, но что-то такое я слышала.
— Нет, нельзя, разумеется. Я передела этот момент в сюжете, чтобы все могли называть вана по выбранному ему имени, а его фаворитка — по-настоящему.
— Дабы показать её статус?
— Бинго, Мирэ.
— Ты, к слову, так и не сказала, куда мы идем!
— Правда, а к кому мы ещё можем пойти, если не к одному хитрому и ловкому колдуну. Я как раз по дороге в город услышала интересные сплетни про мужчину, что помогает людям. В этот раз он не сбежит! — злобно захихикала Хани.
«Мамочки, порой я боюсь эту женщину».
***
— Паксу Ок снова переехал!
«Вот это скорость»
До того, как найти новое обиталище паксу, всего десять минут назад, мы спросили дорогу у мужчины с бежево-серой повязкой на лбу. Он шел с огромной бочкой, набитой свежевыловленным минтаем, как потом объяснила Хани.
— Я видел его как раз по дороге от порта. Может, успеете погадать себя на мужа, пока он не закрылся, — успокоил нас, по виду, моряк.
Мы стояли напротив небольшого дома с соломенной крышей и бежевыми стенами. На двух темно-коричневых дверях снова висели пучжоки. Пока Хани отвернулась в сторону моря, находившегося ниже по дороге, я заметила сероватого цвета записку, закрепленную ножом на одной из дверей. Я сняла металлический, чуть теплый от недавнего прикасания предмет, и мысленно прочитала текст.
←♦→
Шаманка Сон и Ким, чудесного дня!
Я знаю о том, что вы хотите со мной поговорить.
К несчастью, я не могу снова встретиться с вами лично.
У меня появились срочные дела в другом городе.
Запомните: смотрите, на что наступаете в воде!
Паксу Ок
←♦→
— Это сообщение похоже на прошлое, верно? — заметила Хани, которая успела подойти ко мне со спины и прочитать записку.
Вместо слов я откопала в сумочке прошлое послание и сравнила тексты.
— Либо это специально, либо определенно специально, — подытожила я.
— Если он бегает от нас и в то же время помогает, значит: первое, он имеет хорошую интуицию или реально видит будущее; второе, паксу что-то знает, но не хочет нам говорить.
***
— Если это не главный герой и не паксу, что постоянно убегает от нас, то о ком тогда говорила госпожа Опщин?
— Меня тоже интересует этот вопрос. Почему бы сразу не взять и рассказать?
— Может, это потому, что ты мило общалась с богиней, Хани? — я пошутила и готовилась засмеяться от собственной шутки.
Мы проходили очередной дом и уже заворачивали на следующее место, как Хани резко остановила меня и затащила обратно за угол. С этого места мы могли видеть ближайшую улицу. Сейчас на ней был только молодой высокий человек. Он шел вперед по торговой улице, среди чайных и ресторанов.
— Дорогой шелковый пхо цвета груши, поясная подвеска с красными нитями и круглым белым нефритом с монетами вместо бусин по бокам и фальшивые круглые очки. Посередине спины ещё есть серебряная сова с гранатовыми семечками в когтях. Это фамильный герб клана Квон.
— То есть?
— Этого парня зовут Квон Хосо́к, и он лучший друг Йенгука. Это он тот человек, что сможет нам помочь!
Глава 11. Настоящий друг: Хосок
— Отец, я так рад видеть тебя за долгое время!
— О-хо, я того же мнения, дорогой Хосок. — Улыбнулся старик и обнял сына. — Наступил как третий месяц твоих разъездов. Даже своим старикам не показываешься, грустно нам. А как Хомин тоскует, десятый меч уже сломала. Ой, только не говори ей, что я проболтался.
«Вот же папа. Он никогда не меняется».
— Пока нуна [1] не заплатит, секрет будет храниться. — Я легко рассмеялся.
[1] Нуна (누나) — старшая сестра со стороны мужчин. Употребляется иногда и для женщин, что постарше говорящего.
— Хосок-Хосок, вот всегда ты так с отцом.
— А ты думаешь, у кого я научился отец?
— Эх, всего лишь пару раз пошутил, а ты мстишь своему старику.
— А что сразу я, отец. Йенгуку тоже не нравились твои безобидные шутки.
— Да какие могут быть шутки, дорогой Хосок?
— Тебе напомнить про ситуацию с горящим коровником?
— Хо-хо, не говори глупостей, — оправдывался отец, после незаметно выпив чашку макколи. — Даже не верится, Хосок, что раньше вы с Йенгуком были готовы поубивать друг друга, — он решил в конце концов сменить тему.
— Если бы. Похоже, только я спал ночами, думая, как его обоср… обогнать его, — крутя чашу с алкоголем, я признался.
Невольно воспоминания нахлынули, и я призадумался. С самого детства я никогда не думал, что смогу завести настоящего друга, пока не встретил его. Мальчика-льда с рысьим оттенком глаз. Тринадцать лет назад, в двенадцать, отец привёл домой сына одного влиятельного янбана — моего ровесника. Отец, Квон Пёнчжон, работал долгое время левым министром у прошлого вана, но после решения коронации нового правителя решил уйти на покой. Тогда я ещё не знал, что пока зарывался в книгах экономики и заводил связи среди детей янбанов, то он в качестве утешения от невозможности выполнять полноценно роль родителя нашёл подопечного. Долгих три года отец скрывал его, и наконец решил познакомить.
— Ты кто? — было первым, что я спросил у него.
Но, как последний говнюк, мальчик не ответил. Отец, щупая длинную бороду, легко засмеялся и представил нас друг другу:
— Хосок, знакомься это Йенгук. Йенгук это мой сын…
— Я понял, наставник Квон, как его зовут, — он с безразличным лицом произнёс.
Йенгук. С того самого дня, а потом и последующие за ним я ненавидел его сильнее, и, к своему ужасному удивлению, в какой-то момент начал восхищаться.
*Девять лет назад*
Йенгук уже как второй год жил у нас после ухода из дома. Несмотря порой на отцовский грозный вид, в душе у него жил мягкий пушистый медведь, готовый всегда помочь близким. Услышав про смерть мамы и безразличие отца Йенгука, он сразу же принял подопечного с распростёртыми объятиями.
— Йенгук, скажи на милость, когда ты начнёшь работу в качестве помощника инспектора? — спросил я милым голосом, на самом деле имея в виду: «когда ты свалишь?».
— Ваш дом очень уютный: постели тёплые, одежды чистые, еда вкусная. Мне так нравится проводить время в доме Квон.
«Пошёл к тигру», — сухо передал смысл Йенгук, не отрываясь от чтения книги.
Мой глаз начал дёргаться.
— Но раз тебе тут так нравится, то пойдём к отцу. Ему таааак нужна помощь!
Взяв за руку паршивца Йенгука, я потащил его в кабинет отца. Тот лишь слегка двинулся и предупредил:
— Лучше поволнуйся о торговцах риса. В последнее время участились нападения на глав гильдий торговцев.
Я проигнорировал слова Йенгука, и до конца жизни всё ещё буду корить себя. Хотя то, что произошло скорее всего предписала судьба.