Он действительно очень похож на Рихарда Заммера. Он похож на него слишком сильно и, вместе с тем, слишком уж отдалённо с этим своим простодушным, подкупающим толпу обаянием, чтобы восхититься мастерством актёра — ровно между двумя пиками приятия.
Аккурат в «зловещей долине».
Выступление давно уже закончилось, а другой Рихард — настоящий Рихард — всё ещё стоял в темноте перед мигающим экраном и вздрагивал в такт.
На секунду ему показалось, что его двойник — даже больший он, чем он сам.
На секунду ему показалось, что это он, а не тот, что по ту сторону, — двойник.
«Паранойя, — повторил Рихард про себя. — Просто паранойя».
Следующее утро началось с сигареты. Ещё одну сигарету на завтрак. Сигарету на полдник. Сигарету на обед, на ужин и — всенепременно — ещё по паре-тройке между.
Он курил. Двойник торговал на кабельных каналах и в Ютубе своим-не-своим лицом. От собственных жестов в чужом исполнении коробило, от доброжелательности и искреннего тепла со стороны ведущих скрипели зубы.
С экрана на настоящего Рихарда пронзительно глядел волк в овечьей шкуре: Рихард-Милый-Парень, Рихард-Душа-Компании, Рихард-Безупречная-Репутация.
Рихард-Которого-Нет-и-Не-Было, но с которым бездарного, интересного разве что под мефом, то и дело оступающегося и ошибающегося реального Рихарда сравнивали все, кому не лень.
Когда-то он хотел стать инженером — совершенствовать производство, изобретать новое. Но в компании уже был талантливейший, но ревнивый дядя Уве и никуда уходить не собирался — Рихарду с его горящими глазами и неуклюжими пальцами места не осталось. Да и мысль эта дурная, «мечта» так называемая, в голове надолго не задержалась — прошлявшись все старшие классы по научным выставкам, поступив в университет и пересмотрев своё мнение о том, что на самом деле круто и престижно, Рихард страсть как захотел стать как отец. Зачем возиться с железяками и пребывать в безвестности, когда можно заключать сделки, украшать обложки солидных изданий и быть у всех на устах? Не за чем. Совершенно не за чем.
Был бы ещё у Рихарда подходящий для такой жизни склад характера, были бы ещё у Рихарда нормальные приятели, которые не стали бы советовать повышать коммуникативные навыки психотропными веществами…
Рихарда-Всеобщего-Любимчика так и не случилось, зато явил себя во всей красе Рихард-Исключённый-за-Недостойное-Поведение, Рихард-Брошенный-Девушкой-После-Нарко-оргии, а также Рихард-Задолжавший-Русской-Мафии и Рихард-Толкнувший-Отца-под-Пулю.
От дурных мыслей болела голова, а пальцы сильнее дрожали.
Следующий день начался так же. А за ним ещё, и ещё один день. Свобода давила. Рихард мог бы, конечно, делать с ней что угодно, но день за днём лишь курил, ел, что придётся, и просматривал записи со своим-не-своим лицом. Герр Рихард Заммер стал давать полноценные интервью.
— Дешёвка. Дешёвка ты, Алекс. Станиславский бы тебя удавил: я понятия не имею что там в этом твоём «Фаусте», кто такой Номи, и что это за Вагнер. Ты — не я. Ты — подделка! — тыкал он дрожащим пальцем в экран ноутбука, а Алекс (или уже Рихард?) лишь улыбался, извиняясь.
«А есть ли смысл проклинать подделку за то, что она превзошла оригинал? — звучал в мыслях невысказанный укор. — Разве он здесь дешёвка? Разве ему будет стыдно встать на замену, когда всё закончится и за решётку отправят твоих русских?».
— Ему, — едва слышно бросил Рихард в пустоту комнаты и сел читать «Фауста».
Но «Фауст» на трезвую голову не шёл — на трезвую голову шли лишь вина, ещё раз вина, самобичевание, ненависть и осточертевшая паранойя. Ему жизненно важно было успокоиться, заполнив лёгкие дурманящим сладковатым дымом.
Он смотрел новости, пока тлел косяк, потом слушал Клауса Номи и Вагнера, потом понемногу читал «Фауста», упорно игнорируя, что сцены и эпизоды путались, образуя в голове мистическую, но бессмысленную кашу. Затем — подвывал Кобейну и, приняв немного непонятно откуда взявшегося в квартире мефа, начинал почти всерьёз верить, что все эти новости на самом деле про него, что это он сам, лично, снимался во всех этих шоу. Что это он сам улыбался так обворожительно, пусть и немного смущённо, с экрана.
Что это его так полюбила за минувший месяц публика.