Демио́на, поспешившая вслед за ребятами, притормозила в тот момент, когда за входной дверью на улицу увидела то, о чем слагали лишь легенды. И не веря своим глазам делала каждый шаг, держась за стену, чтобы не упасть. В этот миг для нее словно перестало существовать все, что она считала важным, ее внимание полностью захватила луна. И то, что делала дальше Демио́на, она сама и не поняла, просто посчитала это правильным…
Кассандре послышался хруст сухой ломающейся ветки, а слух у нее был четкий, поэтому быстро найдя источник звука, резко повернула голову в этом направлении. Она очень удивилась, увидев Демио́ну, склонившуюся в низком поклоне до земли, стоящую на обеих коленях, не подняв ни одну из рук и едва слышно бормотала что-то. И пока братья не заметили их сводную сестру, она решила немного поиздеваться над Демио́ной. Оглянувшись, она заметила сухую ветку, хруст которой она слышала, Демио́на как раз одним коленом стояла на ней, и прищурившись, Кассандра решила попробовать поджечь эту ветку. Ее демонские силы были еще лишком слабы и не развиты, но тут такой повод опробовать на что она способна. Сосредоточившись на веточке, она стала шевелить пальцами одной руки, плетя сначала сеть, видимую только ей самой, а потом стала впутывать туда слова. Получилось почти ровно, но ветка не воспламенилась, а лишь слабо задымилась. Для Кассандры это был провал, зато для Демио́ны это был испуг, она почувствовала запах дыма и заметив, что ее коленка нагревается, резко отпрянула, но зацепилась пятками о бугорочек в земле и неуклюже упала, жалко ойкнув.
Кассандра, увидев такое зрелище, стала хохотать, это был почти тот эффект, который она и добивалась. Братья обернулись на смех и заметили Демио́ну. Танатос слегка нахмурился, не до конца понимая, что тут произошло, а вот Анубис решил вставить как всегда важные слова:
— Демио́на, ты неправильно благодаришь этот день, нужно вставать на колено, а не сидеть на том… эм, чем ты обычно сидишь. В конце то концов, это неуважительно.
От слов Анубиса Кассандра стала смеяться громче. Демио́не не требовалось много времени, чтобы понять, что это Кассандра провернула трюк с задымившейся веткой. Поэтому решительно встала и как ни в чем не бывало стала подходить к Кассандре. Но вот четкую мысль она не смогла сформулировать, и получилось то, что получилось:
— Ты... да это же все ты... — указывая пальцем на Кассандру наступала на нее Демио́на.
— Я всегда догадывалась, что ты недалекая, но, чтобы настолько. Тебе пора отдохнуть, такой день все-таки, нервничать не нужно.
И поднявшись в своих туфли на шпильках, вспорхнула Кассандра и четкой походкой, качая бедрами развернулась, чтобы уйти. Но уйти ей не дала рука, которая легла к ней на плечо и слабо сжала.
— Ты прервала мое благодарение, поэтому тебе следует извиниться. — послышался слабый слегка неуверенный голос из-за спины Кассандры.
— Ох, Демио́на ничему тебя жизнь не учит. -– не сказала, а шипя каждое слово через плотно сжатые зубы, проговорила Кассандра.
И с этими словами она схватила руку Демио́ны, державшую за ее плечо и резко перекинула через свое бедро на землю, при этом усевшись сверху, и заламывая руки Демио́ны над ее головой, наклонилась близко к лицу и прошептала, выплевывая словно желчь каждое слово, что копились в ней годами:
— Перед такими как ты, никто не станет просить прощения. Ты - незаконный ребенок, который принес мой папочка от какой-то приблудшей девки, ты всего лишь его оплошность, за которую он должен нести ответственность. И если бы не твоя мамаша, которая так нелепо пропала, ты сгнила бы в каком-нибудь сарае.
Злость переполняла легкие Кассандры, каждое сказанное ею слово напоминало каплю яда, отравляющий Демио́ну. Услышав, как сильно ее презирает Кассандра, Демио́на откинула голову на землю и прикрыла глаза, в которых собирались слезы. Но никто никогда не видел, как она плачет, и как каждое вылетевшее слово раз за разом ранило ее. Переборов порыв слез, она посмотрела в рубиново-красные глаза сестры, и старалась говорить спокойно, чтобы голос ее не дрогнул: