Выбив все стекла, майар влетели в покои. Сонный, ничего не понимающий вала даже не успел понять, что происходит. Его вытащили из кровати и, подхватив на руки, унесли как можно дальше от Мордора. Эонвэ был необычайно горд собой. Валу доставили в место, где майар остановились и разбили лагерь. Кто-то накинул плащ на голые плечи Владыки Ветров. Последнее время тот спал обнаженным, зная, что это очень нравится Майрону. Да и засыпать в объятиях друг друга приятнее, когда нет преграды в виде одежды.
— Эонвэ? Зачем вы похитили меня? — спросил вала, обняв своего бывшего глашатая и лучшего ученика.
Эонвэ же ожидал благодарности, а не подобных вопросов. Это ведь мерзкий вероломный Саурон его похитил, а они спасли! Майа нахмурился, смотря в светлые глаза валы.
— Мы спасли вас от этого чудовища, Владыка, — не без гордости прозвучал ответ.
— Нарх не чудовище! И он меня не похищал, Майрон отдал его мне, он мой слуга! Если он бывший орк, это не значит, что он чудовище!
Бедному Нарху досталось вновь, но на этот раз уже от светлых, когда те внезапно ворвались в покои. Манвэ и в голову не могло прийти, что чудовищем Эонвэ назвал не бывшего орка, а его любимого Майрона.
— Я не про это недоразумение, Владыка. Мы вырвали вас из лап Саурона. Этот отвратительный предатель давно заслужил кару. Вместе мы пленим его и воздадим по заслугам!
Манвэ его энтузиазма совсем не разделял, что заставило майа напрячься.
— Никто меня не похищал, Эонвэ. Я ушел сам, потому что люблю его, — твердо сказал Владыка Ветров.
А Тёмный Властелин только узнал о случившемся и уже спешил обратно в Мордор. Сердце загнанно колотилось в груди. А вдруг Манвэ согласится на их уговоры и отправится обратно в Валинор? А что, если его сочтут предателем и вышвырнут за грань мира? Нет, этого нельзя допустить. В Мордоре Саурон созвал кольценосцев и вместе с ними отправился вызволять Манвэ. Вала был дорог ему, и расставаться с ним Гортхаур совсем не собирался. Он был готов на все, лишь бы Манвэ вернулся. Но договариваться со светлыми он отнюдь не собирался. Во главе отряда назгул он мчался к Манвэ, думая лишь о том, как будет разрывать гнусных похитителей на части.
Тем временем неверяще глядя на Манвэ, Эонвэ продолжал допытываться у него:
— Сами, по доброй воле отдались этому слуге Моргота?
Хотя Манвэ кивнул, но подобное в голове у светлого майа просто не умещалось. Разве такое возможно? Испытать чувства к чему-то низменному и темному? Эонвэ решил для себя, что Саурон околдовал Манвэ, наслав на него темные чары, ведь его обожание было противоестественным, это же сразу ясно!
— Владыка, вы вернетесь на Таникветиль и продолжите править, — бескомпромиссно ответил Эонвэ.
— Нет! Прошу тебя, уходи скорее и забирай свой отряд с собой, иначе вы все погибнете: Саурон не пощадит вас за то, что выкрали меня. Здесь опасно.
— О, мы легко расправились с силами тьмы, а уж один падший майа…
Да, Эонвэ был самонадеян и считал, что ему удалось выкрасть владыку не благодаря удаче, а потому, что силы света сильнее и всегда побеждают тьму. А вот Манвэ искренне боялся за него. И пусть Саурон еще не отыскал их, то был лишь вопрос времени. Но Эонвэ уверен был, что ни одной темной твари их крылатый отряд не выследить (о назгулах он не знал) и потому решительно отвел руку владыки.
— Бояться нечего. Мы прямо сейчас отправляемся в Валинор, и пусть этот слуга Мелькора попробует досаждать нам там!
Крылатые поднялись в воздух, закрывая Манвэ, но едва они показались в небе, покинув ущелье, где прятались, дальние соглядатаи Саурона, вороны, служившие ему еще со времен Мелькора, донесли темному майа об отряде. И довольно скоро армия тьмы поднялась в воздух над Мордором, подобная черной грозовой туче — то были крылья бесчисленных мелких майар. Помимо них там были драконы, летучие мыши, назгулы — и это Саурон даже не отправил в погоню орков, а уж тех было больше всего. Нет, с жалкой горсткой птичек они справятся и так.
— Беги, умоляю. Спасайся, а меня оставь здесь, — Манвэ умолял Эонвэ, заглядывая ему в глаза.
Тот оставался непреклонен.
— Нам нечего бояться, — твердил он, но довольно скоро заметил, как в воздухе стало черно из-за того, что половину неба закрыло черное воинство.
— Улетай скорее, иначе он заточит в крепости и тебя, а смогу ли я вас спасти и уговорить владыку сжалиться?
Эонвэ же был даже слегка обижен на владыку. Во-первых, никакой благодарности и даже выговор за то, что посмели тронуть того глупого эльфа, во-вторых, Манвэ сам мог бы помочь им и поднять ураган, чтобы не дать сауроновым силам приблизиться, ведь недаром он владыка ветров? Но когда Эонвэ понял, что в этот раз им не справиться, было слишком поздно. Светлые были готовы биться до последнего, но драконы окружили их огненным кольцом, не давая двинуться с места. Бой, если он только был, стал коротким, довольно скоро весь небольшой отряд обезоружили и связали. Эонвэ вырывался как мог, но зачарованные цепи крепко держали его.
Саурон на огромном драконе вылетел вперед и с удовольствием обозревал добычу. Как будет славно ломать их и мучить! На Манвэ он никогда бы не поднял руку, но вот подобные создания и их нежные крики нравились ему.
— Какой славный день: сегодня мне попалась целая дюжина птичек. В Барад Дур их!
И хотя Манвэ бросился к его ногам, Саурон вовсе не собирался так легко расставаться с ними.
— Отпусти, прошу, — просил его Манвэ.
— Да ну? Мне показалось, ты здесь скучаешь без пары, а Эонвэ отлично скрасит твой досуг, если обучить его некоторым интересным вещам.
— О, ты его не знаешь. Он никогда не покорится!
— Что ж, тем занимательнее будут наши с ним встречи, — и Саурон хищно улыбнулся.
Тёмный Властелин спокойно закрыл глаза на все просьбы и мольбы своего ангела и, предвкушая кровавую расправу над врагами, отправился обратно в Мордор. Манвэ он посадил на дракона впереди себя, и тот немного успокоился, оказавшись в объятиях.
Саурон был так рад своей богатой добыче, что впервые даже не мог определиться, что с ней делать. Столько летающих тварей у него не было никогда. Майар смотрели на него враждебно и непокорно, но только до тех пор, пока он не взял в руки нож. Манвэ беспечно спал в покоях Саурона, утомленный своими переживаниями и страстью майа, коей тот одарил его сразу по прибытии в Мордор.
И вот, прислонившись плечом к стене и вертя в руках нож, Тёмный Властелин скользил цепким взглядом по лицам притихших майар. У некоторых можно было бы без зазрения совести отрезать крылья. Конечно, перья на них не такие мягкие и лоснящиеся, как у Манвэ, но все же. Но нет. Саурон придумал забаву поинтереснее. Для начала пернатых стоило усмирить, на примере их предводителя показав, что случается с теми, кто перечит Тёмному Властелину. По его приказу Эонвэ заковали в колодки и сорвали с него одежды. Гортхаур не делал ничего сам, предоставив возможность измываться над ним оркам. Бедный Эонвэ побледнел, когда оказался обнаженным под голодными взглядами чудовищ. Кто-то смотрел на него с похотью, кто-то не скрывал своего желания сожрать… Светлый майа даже не знал, что из этого более отвратительно и заранее дрожал, словно осиновый лист. Шум орков перекрыл властный голос Владыки:
— Высечь его.
Орки радостно загоготали. Сразу двое взяли по прутику, нарочно проигнорировав имеющееся в распоряжении разнообразие плетей. Удары посыпались на нежные ягодицы согнувшегося из-за колодок Эонвэ. Сначала майа пытался отпугивать орков суровым взглядом и грозными речами, но едва ли это производило хоть какой-то эффект. Стоять обнаженным среди чудищ… Как же это унизительно! Майа чуть наклонил голову, чтобы светлые волосы скрыли его лицо. Закончив с поркой, темные твари тут же потянули руки к нему. Пленник сжал зубы и зажмурился. Он ожидал боли и пыток, ощутил, как сзади его что-то касается. Эонвэ весь сжался и напрягся, гадая, что же это может быть. Повернуть голову и посмотреть он не мог. И, пожалуй, хорошо, что не мог. Сначала его гладили по спине, потом прикосновения спускались все ниже, и вот, чей-то когтистый палец коснулся сжатого ануса. Орки затаили дыхание, наблюдая, за находящимся в неведении пленником. Реакция Эонвэ на подобное не заставила себя ждать.