− Мой отец?! Ты?! – Я вскакиваю с сиденья и сжимаю кулаки настолько крепко, что ногти впиваются в ладонь. Серые полоски чернеют. – Ты просто отдал семя несчастной, не думай, что ты сделал нечто великое!
Я громко дышу, и сейчас напоминаю мошку. Она тоже долетела до света, который ее убил. Мой голос дрожит, я весь сам подрагиваю, и моя злость переливается через край. Полоски набухают, теряют свое четкое очертание.
Он делает предупреждающий жест кистью, будто Моисей, разводящий море благотворной рукой.
Понятно, охрана за моей спиной готова вновь увести меня в карцер.
Плевать.
Голограмма еле заметно двигается. Руки притягивают меня к себе, и я хрипловато дышу ему в плечо.
Злость исчезает так же быстро, как и появилась. Ее место занимает апатия. Меланхолия, в пучину которой я падаю с удовольствием.
− Люди не скот. Они люди даже тогда, когда дерутся за теплое место. Вы привели их туда.
Говорю это тихо, все еще дрожа. Темные прядки щекочут щеку, и я закрываю глаза.
Я устал идти против системы.
Неужели от этого я перестану быть эриалом?
Спрашиваю вслух. И даже не надеюсь на ответ. В конце концов, сегодня я впервые вышел за рамки. Мошка смогла не обжечь крылья и вернуть себе ориентацию в пространстве. Обнимаю в ответ, утыкаясь лицом в рабочий халат, пахнущий дезинфекцией и хлоркой.
− Я не позволю тебе соскочить с пути. Я дал тебе жизнь не для того, чтобы по глупости ты ее потерял.
Мне нечего ему сказать. Какой смысл попусту сотрясать воздух? Я мал и глуп, я не знаю, какой путь привел нас к этому моменту. Он кровавый и страшный, но когда война была другой? Даже в прошлом, когда противостояния держав базировались в основном в санкциях и холодных войнах, страдали люди, которые к этой политике не имели ни малейшего отношения. Может, будь у них выбор, они выбрали бы иной путь, нежели медленное саморазрушение, но кто слушал...
Я отстраняюсь, все еще не смотря на него. Он знает, меня не переубедить. Если карцер не смог, то он и тем более.
В голове приятная пустота. Я научился не принимать все близко к сердцу, хоть и сегодня была небольшая демонстрация моих возможностей, но такого больше не повторится. Я слаб, как и все мое поколение. Этот инцидент высосал меня досуха. Нет сил просто стоять на ватных ногах, и я сажусь.
Бросаю на него короткий взгляд; мне не дотянутся силами даже до самого хилого из компании прошлых детей, несмотря на нечеловеческие тренировки и усиленное обучение. Мне просто нечего развивать. Дар достался более способным.
Не прощаясь, я нажимаю кнопку отбоя.
***
В моей комнате темно и тепло. После холодной пустоты карцера здесь совершенно идеальная обстановка.
Я переворачиваюсь на спину и пытаюсь уснуть. Помню, где-то читал, что раньше матери пели детям колыбельные, если те были беспокойными, и я пытаюсь представить, какой была моя мама. Я совершенно ничего о ней не знаю, кроме того, что она была необычайно красива.
Ее убили, ведь она произвела на свет слабого ребенка. Такой брак больше не нужен. Отработанный материал, который пошел на удобрение и корм диким животным. Сколько тут нас таких, без матерей и отцов. Голограмма по случаю праздника и провинности не в счет.
Так некстати в голову ворвалась мошка, убитая своим увлечением. Вряд ли она рассчитывала на скорую смерть. У нее были свои дела, планы, может, какая-никакая семья, и все враз перечеркнулось простым усилителем с его ярким манящим свечением. А может, это расплата за грехи, совершенные в обыденной жизни, и когда подошел срок – кто-то сверху решил, что пора. Пора кончать слабую никчемную жизнь, едва трепыхающую конечностями в попытке спастись. И ничего мошка не сделает, все уже решено за нее. Даже если она передумает идти за своей погибелью, вагонетка уже съехала с горы, ее не остановишь ничем, кроме как собой. Ведь впереди вечный наклон и пустота с прямой дорогой.
Закидываю руки за голову, надеясь, что это поможет мне уснуть. Однако единственное, чего мне хотелось, так это свежего воздуха. С тоской смотрю на голую стену и потертую картинку пляжа с белым песком и ярким солнцем. Я не видел моря, еще реже - солнце.
Постепенно глаза закрываются, и я могу вздохнуть с облегчением - сегодня без кошмаров.
Дверь захлопнулась, пути назад больше нет.
Автор приостановил выкладку новых эпизодов