Грегори через плечо взглянул на адептов. Молодые держались враждебно, недоверчиво; наверняка не хотели иметь никаких дел с тем, кто тычет в них оружием и прямо сообщает, что важна ему лишь судьба собственной династии. К счастью, у них хватало ума доверять наставнику в делах обращения с власть имущими. А Грегори сохранил какое-никакое представление о последних.
— Мы слушаем, — угрюмо сказал он.
Князь с торжествующим видом опустился в свой неудобный трон, и сразу же лицо его приняло скучающее выражение, как у школяра, которого оторвали от игр, заставив вернуться к утомительным рукописям.
— Вы наверняка в курсе, что благоденствие Гроттхуля не в последнюю очередь зависит от нашей рощи, — начал Крылан. — Почти вся древесина Тартарии добывается в ней, а мой род многие поколения бережёт её от всякого рода посягательств.
— Кто-то вторгся в рощу? — попробовал угадать наставник.
— О нет, едва ли это можно назвать вторжением. Рудомолы — вот наша насущная беда. Злобные и крайне упорные твари, а в этом году почему-то стали гнездиться раньше срока. Пролезли в рощу, убивают лесорубов, дерево грызут… Будь у меня возможность, истребить их не составило бы труда — да только в возможностях я слегка ограничен… Кое-кто из моих виднейших подданных уже недоволен сократившимися поставками.
— Послать Служителей Пламени в рощу — не самое хорошее решение.
— Не в рощу, а в гнездо, — раздражился Крылан. — Там ваше «пламя» будет весьма кстати. И пойдёт туда лишь один из вас, в сопровождении моего человека. Не обессудь, но я не слишком доверяю тем, у кого альтруистические позывы возникают после стольких лет остракизма.
— Я мог бы уладить это дело сам, — предложил Грегори.
— Предпочту держать тебя на виду, наставник. Поручи это любому из них, — князь небрежно кивнул в сторону адептов. — С моей же стороны… Фелинн! Поди сюда!
Продравшись сквозь дружинников, к трону вышел невысокий черноволосый юноша лет восемнадцати. У него не было ни благородной внешности Альма, ни мускул Хекла, ни даже манер Греты. Он был чем-то средним между всеми детьми Крылана — взял понемногу от каждого, но в сколь-нибудь значимой мере не имел достоинств ни одного из них.
— Это мой младший сын, — ухмыльнулся Крылан. — Он проследит, чтобы всё прошло как следует, поможет вашему ученику, а если потребуется — убьёт его. Верно, Фелинн?
— Да, отец, — без особой радости ответил юноша.
— Вот и славно, — ещё шире улыбнулся Крылан. — Ну, ты выбрал, кого пошлёшь?
Выбрал, — ответил Грегори, рассматривая Фелинна. — Пусть идёт Арлинг.
Адепты расступились, обнажая Арли на показ всему залу. Он вдруг почувствовал себя нагим и страшно засмущался, но быстро оправился и подошёл к наставнику, недоверчиво глядя то на него, то на князя.
— Ты сделаешь это? — спросил его Грегори. — Во имя Служителей Пламени и всей Тартарии?
Арли медлил. Он ведь знал, это не было просьбой. И всё-таки его поразило, что наставник намерен доверить столь важную задачу ему, лишь недавно ошарашившему всех своей хальрумской выходкой.
И вдруг он понял: там, вдали городской опромети, он непременно докажет, что не чета им всем. Что его Пламя всегда будет ярче, сколько бы не смеялись над ним Ред, Селвин, Махо и остальные недомерки. Он уйдёт туда, где, не считая княжеского отпрыска, с ним будут лишь его упорство, скопившийся гнев и Пламя. Он преуспеет, и это навсегда утрёт остальным адептам нос, да так, что они и взглянуть на него искоса не посмеют.
— Сделаю, — обещал он, горделиво глядя на тех, кого вознамерился посрамить.
Корень всех бед — часть вторая
"…С момента своего зарождения Гроттхуль был детищем беспорядка.
Князья сменяли один другого, каждый вносил свой штрих в неразбериху
строений, реставрировал или сносил здания предшественников, а на долю
гроттхульской рощи выпало снабжать эти капризы древесиной. Неизменно
оставалось одно — кто бы ни правил этим городом, богачи всегда жили
сверуху, а бедняки ютились внизу." — Борхес из Хальрума, «Рассуждения
о городах Тартарии».
Арли и Фелинн шагали тенистым пещерным ходом, который должен был вывести их к гроттхульской роще. Сами гроттхульцы величали эту рощу Путаной, а росшее в ней дерево окрестили вьюностволом. Перед этим Арли снова пересёк зыбкие деревянные мостки, снова видел далеко внизу сверкающую водную гладь Паэна. Сколь хрупкими казались ему деревянные строения Гроттхуля, столь опасно висящие на такой огромной высоте!